Чужой мир

Худая, бледная, чересчур высокая, больше метра восьмидесяти (хотя он выше… пусть и ненамного… ) волосы — черные, короткие, глаза — серые и, наверное, тусклые от голода и усталости, рот слишком широкий… Ничего особенного… Пугало…

— Ты дева?

Пятна на щеках из красных превратились в малиновые. Как же стыдно…

— Да, господин.

— Сколько лет?

— Двадцать, господин.

— Старуха. Ирга, одень её.

Под наблюдением хозяина служанка действовала намного аккуратней. Серые панталоны, корсет, длинное, до щиколоток, платье темно-синего цвета. Неля покорно поворачивалась, чувствуя себя манекеном. Или чем похуже. Жаль, не погибла тогда, при переходе. А ведь чужие глаза обещали смерть…

На ноги — туфли-лодочки. Волосы завязать в пучок. Действительно, старуха.

— Ирга — вон. Ты — сядь.

Женщина быстрым шагом покинула комнату. Рабыня покорно присела на кровать, повернулась к хозяину, усевшемуся на другом конце постели.

— Жить хочешь?

Странный вопрос.

— Да, господин.

Стражники равнодушно скользнули взглядом по дурнушке, пожелавшей выйти из поместья. Мало ли желающих уйти отсюда. Может, очередная игрушка анжера. Кто их, богатых, знает. Ворота бесшумно распахнулись, пропуская фигуру в темно-синем платье, и так же бесшумно закрылись. Свободна. Надолго ли? Может, стоило отказаться? Мама, как же ты была права… Прости свою глупую дочь…

С каждым шагом становилось все холодней: магия поместья стремительно таяла, и вот уже Неля идет по заснеженному полю. Трикотажное платье и туфли-лодочки. Не очень-то хорошая защита от мороза и снега. Если ее не убьет притол, то ему поможет воспаление легких…

Притол. Таинственный враг анжера. Тот, о ком ничего не известно. Тот, кем пугают детей. Тот, кого невозможно убить. Куда она идет? Зачем? Надо было оставаться в поместье. Может, ей было бы позволено… Как же холодно… Она не дойдет… Надоело… Всё надоело… Хочется лечь, зарыться в этот пушистый снег, уснуть…

Её разбудило кошачье мурчание. Кошка? Откуда в снегу кошка? Неля открыла глаза. Нет, она не в снегу. Небольшая, довольно скудно обставленная комната: стол, стул, кровать, шкаф, тумбочка. Всё. И кошка мурлыкает рядом, на подушке. Девушка моргнула. Она дошла? Но как? Кто ее перенес сюда? И чья это комната? Неля перевела взгляд на себя: одеяло. Кто-то заботливо укрыл ее пуховым одеялом. И, судя по ощущениям, она все еще в своем платье. Удостовериться в этом рабыня не успела: дверь открылась, пропуская внутрь ребенка лет восьми.

Мальчик был среднего роста, плотным, если не сказать толстым, и улыбчивым. Очень улыбчивым. Рабыня давно не видела такого искреннего и открытого выражения эмоций.

— Привет, — ее гость подошел и присел на стул, оказавшийся мгновенно напротив кровати. Маг? Или все в доме напитано магией и подчиняется желанию господ?

— Проснулась? Тебя Сина разбудила?

В ответ — шипение. Сина — это, похоже, кошка.

— Она не любит меня, — доверчиво сообщил ребенок. — Но папа говорит, что это пройдет. Папа придет скоро, наверное, разрешит тебе вставать. И тогда мы с тобой поиграем. Да?

— Артон, ты опять здесь? — Мужчина был таким огромным, что, казалось, занимал всю комнату. Появился он ниоткуда, как будто соткался из воздуха. — Я тебе уже сказал: наша гостья сейчас болеет. Забирай Сину, и идите во двор.

— Хорошо, папа, — ничуть не расстроившись, кивнул мальчик. Кошка зашипела и выгнула спину, но все же позволила — взять себя на руки и унести из комнаты.

— Как ты себя чувствуешь? — Садиться мужчина не стал, остался стоять напротив кровати, пристально глядя на девушку.

— Спасибо. Хорошо.

Кто это? Как к нему обращаться?

— Тебе придется еще сутки полежать. Болезнь еще не покинула тебя. Я пришлю служанку. Она выполнит любой твой приказ.

Дверь закрылась. Видимо, встреча закончена… Знать бы еще, к кому она попала…

Лежать было скучно, встать что-то мешало — тело было в буквальном смысле деревянным и отказывалось двигаться. В комнате рассматривать было нечего: мебель вся гладкая, однотонная, серого цвета.

Память вернула Нелю в детство. Мать никогда не рассказывала о своей жизни до нее, до Нели, ни с кем не встречалась, вела отшельнический образ жизни. Кем она работала? Как зарабатывала на жизнь? Девушка не знала, но тогда, в детстве, ей и в голову не приходило спрашивать об этом. У нее всегда были игрушки, книги, чистая и нарядная одежда. Мать баловала свою кровиночку, но почему-то не пустила в школу, оставив на домашнем обучении. Странное было это обучение. Большинство предметов мать преподавала дочери сама, а если приходилось звать учителя, женщина настаивала на присутствии на уроке. Дочь она не упускала из виду, казалось, ни на секунду. И все же не уберегла…

Мать. Умершая по непонятной причине родная женщина.