В городе бушевала осень. Она гулко скакала по крышам, гнула к земле скелеты деревьев, срывая с них кровавые капли листьев, чавкала под ногами, пузырилась в сточных канавах и чихала в автобусах.
27 мин, 21 сек 11559
Я сидел на кривой табуретке, глядя в темноту за окном. Тянулся очередной одинокий вечер.
Месяц, минувший с моего развода, казался вечностью. После размена квартиры мне пришлось переехать на самую окраину. Теперь я жил в однокомнатной «хрущевке». Но эта квартира оказалась необычной. Жаль, что я не понял это вовремя.
Вот уже неделя, как здесь творилось что-то странное. Сначала появился черный кот. Жирный такой, с наглыми зелеными глазами. Он приходил по ночам, когда я выключал свет. Сядет на стол или телевизор и смотрит на меня. Как он попадал в квартиру? Наверное — через форточку. Дверь у меня надежно заперта. Я пытался поймать зверюгу, но он всегда ускользал. Верткий, гад!
Вчера я услышал, как в комнате кто-то разговаривает. Ругается, даже. Речь была непонятная, словно тарабарщина какая-то. Голос доносился не от соседей, не с улицы, а из моего шкафа. Было очень страшно. Я заглянул в шкаф. Никого! Стало еще страшнее.
Сегодня после работы я даже не хотел возвращаться домой. Пришлось выпить — для храбрости. Шкаф я запер на ключ. Это показалось мне смешной, но необходимой мерой.
Теперь я сидел один, выключив даже телевизор. На душе — вековая печаль.
Внезапно раздался стук. В шкафу! Кто-то настойчиво долбил в дверь. Изнутри. У меня похолодела спина.
— Мужик, открой! — донеслось из шкафа.
— Открой, мля, а то дверь выбьем! — добавил приглушенный голос.
Сжимая в руке нож, на ватных ногах, я подошел к шкафу. Глубоко вдохнул и открыл дверь. Внутри стояло двое чертей. Голые, покрытые красной шерстью, они были едва выше моих колен. Один из них держал в когтистой лапе крысу.
— У меня что, есть крысы? — изумился я.
— Уже нет, — ответил гость, с хрустом сожрав добычу, — у тебя теперь черти!
Меня помутило.
— Я вижу, наш визит не очень тебя удивил, — обиженно заявил другой черт, — может, все-таки пригласишь войти, или нам так и стоять в шкафу?
— П-пожалуйста проходите, — только и смог я выдавить.
Черти резво выскочили из шкафа и засеменили в комнату, забавно брякая копытцами по полу. Обежав стол, они плюхнулись прямо на диван.
Ситуация была настолько пикантной, что я несколько растерялся.
— Может быть, вымоете руки?
— Я уже поужинал, — съевший крысу облизал пальцы, — и не собираюсь за стол.
— Гигиена развращает! — добавил другой.
Я сел в старое кресло.
— Как вы попали в шкаф?
— Сквозь стену, — черти переглянулись, поражаясь моей недалекости.
— А откуда вы?
— Мы здесь проездом, — ответили они хихикая.
— Вы что — настоящие?
Гости оскорблено насупились, но дружно кивнули.
Я несколько раз сильно щипнул себя — не помогло. Черти не исчезли. Они лишь снова принялись хихикать, потешаясь надо мной.
— Вы точно мне не кажетесь?! — выдавил я обреченно.
— Ща, как дам в глаз, — зловеще погрозил мне кулаком один из них, — а потом думай: показалось тебе это или нет!
Черт поднял лапы в боксерской стойке и стал приближаться ко мне. При этом он рассержено хрюкал своим свиным пятачком. Я схватил табуретку и выставил ее перед собой, защищаясь.
— Мордобой, мля, это не конструктивно, — произнес второй черт с дивана, — лучше выкурим «трубку мира»!
Его агрессивный товарищ перестал махать передо мной кулаками и снова запрыгнул на диван. Я не торопясь опустил табурет. В руках у гостей появилась, невесть откуда взявшаяся, пачка «Беломора». Один черт вытряхнул табак из папиросы, а другой стал мастерски наполнять ее чем-то из маленького пакетика.
Черти-наркоманы! Только этого мне и не хватало для полного душевного равновесия.
— Дунешь с нами? — спросил черт, вертя в лапе забитый «косяк».
— Я уж лучше водочки.
В холодильнике у меня всегда имелась «дежурная» бутылка. Достав запотевший сосуд, я налил полный стакан. Зажмурившись, отпил половину. Открыл глаза: черти не исчезли. Если не помогла водка — они настоящие.
Гости неторопливо раскуривали «косяк». Комнату заволокли клубы дыма, отдающего хвоей. Я поспешно открыл форточку.
— Ты должен простить моему товарищу вспышку гнева, — неторопливо заговорил один из чертей, — дело в том, что люди редко относятся к нам серьезно. Чаще нас принимают за пьяные галлюцинации. Это обижает. А при нашей работе, после пяти-шести сотен лет стажа, нервы — ни к черту.
Черти переглянулись и взорвались смехом. Первым прекратил гоготать тот, что был крупнее и толще. Он неожиданно сделал серьезную мину и изрек:
— Девятый.
— Кто? Что? — я никогда не понимал шуток «накуренных».
— Девятый — его имя, — пояснил худой и маленький черт, — а меня зовут Восьмой.
Оба гостя снова истерически расхохотались.
Свои небольшие размеры Восьмой компенсировал более толстыми и длинными чем у товарища рогами.
Месяц, минувший с моего развода, казался вечностью. После размена квартиры мне пришлось переехать на самую окраину. Теперь я жил в однокомнатной «хрущевке». Но эта квартира оказалась необычной. Жаль, что я не понял это вовремя.
Вот уже неделя, как здесь творилось что-то странное. Сначала появился черный кот. Жирный такой, с наглыми зелеными глазами. Он приходил по ночам, когда я выключал свет. Сядет на стол или телевизор и смотрит на меня. Как он попадал в квартиру? Наверное — через форточку. Дверь у меня надежно заперта. Я пытался поймать зверюгу, но он всегда ускользал. Верткий, гад!
Вчера я услышал, как в комнате кто-то разговаривает. Ругается, даже. Речь была непонятная, словно тарабарщина какая-то. Голос доносился не от соседей, не с улицы, а из моего шкафа. Было очень страшно. Я заглянул в шкаф. Никого! Стало еще страшнее.
Сегодня после работы я даже не хотел возвращаться домой. Пришлось выпить — для храбрости. Шкаф я запер на ключ. Это показалось мне смешной, но необходимой мерой.
Теперь я сидел один, выключив даже телевизор. На душе — вековая печаль.
Внезапно раздался стук. В шкафу! Кто-то настойчиво долбил в дверь. Изнутри. У меня похолодела спина.
— Мужик, открой! — донеслось из шкафа.
— Открой, мля, а то дверь выбьем! — добавил приглушенный голос.
Сжимая в руке нож, на ватных ногах, я подошел к шкафу. Глубоко вдохнул и открыл дверь. Внутри стояло двое чертей. Голые, покрытые красной шерстью, они были едва выше моих колен. Один из них держал в когтистой лапе крысу.
— У меня что, есть крысы? — изумился я.
— Уже нет, — ответил гость, с хрустом сожрав добычу, — у тебя теперь черти!
Меня помутило.
— Я вижу, наш визит не очень тебя удивил, — обиженно заявил другой черт, — может, все-таки пригласишь войти, или нам так и стоять в шкафу?
— П-пожалуйста проходите, — только и смог я выдавить.
Черти резво выскочили из шкафа и засеменили в комнату, забавно брякая копытцами по полу. Обежав стол, они плюхнулись прямо на диван.
Ситуация была настолько пикантной, что я несколько растерялся.
— Может быть, вымоете руки?
— Я уже поужинал, — съевший крысу облизал пальцы, — и не собираюсь за стол.
— Гигиена развращает! — добавил другой.
Я сел в старое кресло.
— Как вы попали в шкаф?
— Сквозь стену, — черти переглянулись, поражаясь моей недалекости.
— А откуда вы?
— Мы здесь проездом, — ответили они хихикая.
— Вы что — настоящие?
Гости оскорблено насупились, но дружно кивнули.
Я несколько раз сильно щипнул себя — не помогло. Черти не исчезли. Они лишь снова принялись хихикать, потешаясь надо мной.
— Вы точно мне не кажетесь?! — выдавил я обреченно.
— Ща, как дам в глаз, — зловеще погрозил мне кулаком один из них, — а потом думай: показалось тебе это или нет!
Черт поднял лапы в боксерской стойке и стал приближаться ко мне. При этом он рассержено хрюкал своим свиным пятачком. Я схватил табуретку и выставил ее перед собой, защищаясь.
— Мордобой, мля, это не конструктивно, — произнес второй черт с дивана, — лучше выкурим «трубку мира»!
Его агрессивный товарищ перестал махать передо мной кулаками и снова запрыгнул на диван. Я не торопясь опустил табурет. В руках у гостей появилась, невесть откуда взявшаяся, пачка «Беломора». Один черт вытряхнул табак из папиросы, а другой стал мастерски наполнять ее чем-то из маленького пакетика.
Черти-наркоманы! Только этого мне и не хватало для полного душевного равновесия.
— Дунешь с нами? — спросил черт, вертя в лапе забитый «косяк».
— Я уж лучше водочки.
В холодильнике у меня всегда имелась «дежурная» бутылка. Достав запотевший сосуд, я налил полный стакан. Зажмурившись, отпил половину. Открыл глаза: черти не исчезли. Если не помогла водка — они настоящие.
Гости неторопливо раскуривали «косяк». Комнату заволокли клубы дыма, отдающего хвоей. Я поспешно открыл форточку.
— Ты должен простить моему товарищу вспышку гнева, — неторопливо заговорил один из чертей, — дело в том, что люди редко относятся к нам серьезно. Чаще нас принимают за пьяные галлюцинации. Это обижает. А при нашей работе, после пяти-шести сотен лет стажа, нервы — ни к черту.
Черти переглянулись и взорвались смехом. Первым прекратил гоготать тот, что был крупнее и толще. Он неожиданно сделал серьезную мину и изрек:
— Девятый.
— Кто? Что? — я никогда не понимал шуток «накуренных».
— Девятый — его имя, — пояснил худой и маленький черт, — а меня зовут Восьмой.
Оба гостя снова истерически расхохотались.
Свои небольшие размеры Восьмой компенсировал более толстыми и длинными чем у товарища рогами.
Страница
1 из 9
1 из 9