Добавить в моё избранное
27 мин, 13 сек 15270
С горя выпито ещё две кружки. Меню застыло в гордой неизменности.
— У нас один оператор, давай поделимся деньгами со своего счёта? — от безнадёги предлагает Лиза. Смятение и тревога в душах растёт, безвестность порождает воображаемых чудовищ и красочные картины пожираемой ими упитанной соседской тушки.»);
else
write (» Вариант третий. Ценой чудовищных усилий загружен сайт оператора. Наречия превосходной степени так и рвутся со страниц, бросаясь в глаза броско-синим фоном. Нужные команды отыскиваются не сразу, но что значат лишние пять минут в сравнении с часовым ожиданием? Что значат эти жалкие пять минут и этот ничтожный час в сравнении с человеческой жизнью, бесценной и хрупкой, быть может, корчащейся в муках, в спазмах, в агонии, держащей онемевший телефон как последний спасательный круг? Только чудо может прийти ей на помощь!
И вот чудо шарит по страницам, от напряжения высунув язык, с усилием кликает мышкой, задействуя всю мощь своего интеллекта. Под загорелой кожей катятся бугры мышц, под выцветшей от солнца макушкой ворочаются полушария. Опасно низок индикатор сигнала сети, и зоркие глаза внимательно следят за каждой его палочкой. Титанический труд! — и он принёс плоды. Заветный номер найден, набран и…
Надежды рушатся. Тухнет огонь в глазах, бессильно падают натруженные руки. Так мог бы восклицать великий — «И познал я Крах, и Крах был страшен!»
Воистину ужасен миг крушения надежд! И роковая весть всегда ужасна.
Даже если она приходит в виде SMS.
«Минимальная сумма перевода другому абоненту — 20 рублей. На вашем счёте должно оставаться не менее 20 рублей после совершения перевода.»
И стыдливое, бессильное, смиренное молчание над жалкими цифрами «22,85» на текущем балансе…
— Мобильная версия… — шепчет Лиза, уже не веря в возможность спасения.
И извлечён был смартфон на свет божий, и напряжённо сгустился воздух вкруг него. Но бог не оставит терпящих бедствие! И дан был ответ на запрос, и расцвела оранжевым веб-страница, и введён был логин, равно как и пароль, и томительные минуты протекли в ожидании чуда, и чудо свершилось! И легли деньги на заветный счёт, и возрадовались жаждущие, и исцелились сердца их, и в душах вновь возродилась святая вера — во имя харда, винды и святого модера… Админь.»);
readln (r)
end.
~
— Алло! — закричала Лиза в трубку, — алло, у вас всё в порядке?!
— Да-да, Лизонька, — зачастил из динамика торопливый голос, — я только хотела спросить, не знаете ли вы, что это шлёпает в тумане так громко?
Дар речи вернулся не сразу. А соседка трещала:
— Мы вот тут сидим, а оно у нас за дверью шлёпает, и даже как-то страшно выйти, а любопытно, муж говорит, сиди, а мне интересно…
Лиза не знала, что шлёпает в тумане. Но соседку такой ответ явно не устроил. Она предположила, что шлёпают упавшие мокрые листья. Высказала догадку о прыгающих жабах. Выдала идею о приехавших охотниках в ластах. Ей просто хотелось поговорить, потрындеть, посудачить. Муж, видимо, выработал к болтовне супруги особый иммунитет. Остановить её было невозможно, а повесить трубку — невежливо, но роуминг быстро положил конец беседе. Лиза и Гена снова остались наедине друг с другом.
Впрочем, было ещё кое-что — некто или, вернее, нечто третье. То самое, что скреблось и шлёпало за дверью, будто настойчиво прося впустить. В окно сочился хвойно-гнильный смрад. И весь мир вдруг как-то съёжился, отгороженный завесой тумана, словно мокрое лезвие вырезало комнату, отсекло её от здания, как кусок масла, и понесло, играючи, сквозь тучи…
Стремительно темнело. Наружная лампа, освещавшая клубы серой мерзи за окном, вспыхнула и со щелчком погасла.
— Не выдержала сырости, наверное, — предположил Гена, отодвинулся к дальней стене и тут же об этом пожалел.
Задняя стена коттеджа выходила в лес. Обвешанная блоками сплит-систем, обильно увитая плющом и поросшая мхом, стена щерилась ребристыми решётками вентиляции. И через одно из таких отверстий донёсся грозный и протяжный вой, прозвучав над ухом — так, будто издававший его зверь пробрался в комнату.
— Оно рядом! — пискнула Лиза, тщетно пытаясь забиться под стол.
— Оно снаружи, — буркнул Гена, потирая ушибленную от непроизвольного прыжка макушку.
Но «оно» и впрямь было рядом. Вой не прекращался, просачиваясь сквозь все щели, заполняя собой комнату. Ослепшая лампочка на веранде треснула, рассыпаясь осколками. Ответный треск где-то в лесу раздался эхом, отражаясь от сырых стволов, повторился, ещё и ещё, будто перекличка великанов, и не сразу стало понятно, что это не эхо, а выстрелы, и что их много, очень много, и они приближаются.
Вой запнулся, но тут же возобновился, сменив тональность и став из грозного жалобным. Он словно притих, поскуливая, как могла бы скулить побитая собака, и доносился уже совсем с другой стороны.
— У нас один оператор, давай поделимся деньгами со своего счёта? — от безнадёги предлагает Лиза. Смятение и тревога в душах растёт, безвестность порождает воображаемых чудовищ и красочные картины пожираемой ими упитанной соседской тушки.»);
else
write (» Вариант третий. Ценой чудовищных усилий загружен сайт оператора. Наречия превосходной степени так и рвутся со страниц, бросаясь в глаза броско-синим фоном. Нужные команды отыскиваются не сразу, но что значат лишние пять минут в сравнении с часовым ожиданием? Что значат эти жалкие пять минут и этот ничтожный час в сравнении с человеческой жизнью, бесценной и хрупкой, быть может, корчащейся в муках, в спазмах, в агонии, держащей онемевший телефон как последний спасательный круг? Только чудо может прийти ей на помощь!
И вот чудо шарит по страницам, от напряжения высунув язык, с усилием кликает мышкой, задействуя всю мощь своего интеллекта. Под загорелой кожей катятся бугры мышц, под выцветшей от солнца макушкой ворочаются полушария. Опасно низок индикатор сигнала сети, и зоркие глаза внимательно следят за каждой его палочкой. Титанический труд! — и он принёс плоды. Заветный номер найден, набран и…
Надежды рушатся. Тухнет огонь в глазах, бессильно падают натруженные руки. Так мог бы восклицать великий — «И познал я Крах, и Крах был страшен!»
Воистину ужасен миг крушения надежд! И роковая весть всегда ужасна.
Даже если она приходит в виде SMS.
«Минимальная сумма перевода другому абоненту — 20 рублей. На вашем счёте должно оставаться не менее 20 рублей после совершения перевода.»
И стыдливое, бессильное, смиренное молчание над жалкими цифрами «22,85» на текущем балансе…
— Мобильная версия… — шепчет Лиза, уже не веря в возможность спасения.
И извлечён был смартфон на свет божий, и напряжённо сгустился воздух вкруг него. Но бог не оставит терпящих бедствие! И дан был ответ на запрос, и расцвела оранжевым веб-страница, и введён был логин, равно как и пароль, и томительные минуты протекли в ожидании чуда, и чудо свершилось! И легли деньги на заветный счёт, и возрадовались жаждущие, и исцелились сердца их, и в душах вновь возродилась святая вера — во имя харда, винды и святого модера… Админь.»);
readln (r)
end.
~
— Алло! — закричала Лиза в трубку, — алло, у вас всё в порядке?!
— Да-да, Лизонька, — зачастил из динамика торопливый голос, — я только хотела спросить, не знаете ли вы, что это шлёпает в тумане так громко?
Дар речи вернулся не сразу. А соседка трещала:
— Мы вот тут сидим, а оно у нас за дверью шлёпает, и даже как-то страшно выйти, а любопытно, муж говорит, сиди, а мне интересно…
Лиза не знала, что шлёпает в тумане. Но соседку такой ответ явно не устроил. Она предположила, что шлёпают упавшие мокрые листья. Высказала догадку о прыгающих жабах. Выдала идею о приехавших охотниках в ластах. Ей просто хотелось поговорить, потрындеть, посудачить. Муж, видимо, выработал к болтовне супруги особый иммунитет. Остановить её было невозможно, а повесить трубку — невежливо, но роуминг быстро положил конец беседе. Лиза и Гена снова остались наедине друг с другом.
Впрочем, было ещё кое-что — некто или, вернее, нечто третье. То самое, что скреблось и шлёпало за дверью, будто настойчиво прося впустить. В окно сочился хвойно-гнильный смрад. И весь мир вдруг как-то съёжился, отгороженный завесой тумана, словно мокрое лезвие вырезало комнату, отсекло её от здания, как кусок масла, и понесло, играючи, сквозь тучи…
Стремительно темнело. Наружная лампа, освещавшая клубы серой мерзи за окном, вспыхнула и со щелчком погасла.
— Не выдержала сырости, наверное, — предположил Гена, отодвинулся к дальней стене и тут же об этом пожалел.
Задняя стена коттеджа выходила в лес. Обвешанная блоками сплит-систем, обильно увитая плющом и поросшая мхом, стена щерилась ребристыми решётками вентиляции. И через одно из таких отверстий донёсся грозный и протяжный вой, прозвучав над ухом — так, будто издававший его зверь пробрался в комнату.
— Оно рядом! — пискнула Лиза, тщетно пытаясь забиться под стол.
— Оно снаружи, — буркнул Гена, потирая ушибленную от непроизвольного прыжка макушку.
Но «оно» и впрямь было рядом. Вой не прекращался, просачиваясь сквозь все щели, заполняя собой комнату. Ослепшая лампочка на веранде треснула, рассыпаясь осколками. Ответный треск где-то в лесу раздался эхом, отражаясь от сырых стволов, повторился, ещё и ещё, будто перекличка великанов, и не сразу стало понятно, что это не эхо, а выстрелы, и что их много, очень много, и они приближаются.
Вой запнулся, но тут же возобновился, сменив тональность и став из грозного жалобным. Он словно притих, поскуливая, как могла бы скулить побитая собака, и доносился уже совсем с другой стороны.
Страница
7 из 8
7 из 8
