Планета называлась Эктор II, однако Денис Лавров, похоже, перекрестил ее в Проклятую. Во всяком случае, именно это слово чаще других слетало с его языка, когда он раз за разом обходил по кругу свой разбитый звездолет, прочно увязший в широкой прибрежной отмели.
Добавить в моё избранное
28 мин, 54 сек 18949
И все-то на Проклятой было до кучи: и звезда, скудно освещавшая планету, несмотря что заслоняла собой полнеба, и полуторная сила тяжести, превращавшая в обузу даже собственное ваше тело, и ураганы с грозами невиданной силы, налетавшие внезапно, так что о дальних прогулках можно было забыть навсегда. Атмосфера на семьдесят процентов состояла из аммиака, а в океане плескался чистейший нашатырный спирт. В шторм гигантские бурые волны с верхом захлестывали звездолет, перекатывались через отмель и стекали в более спокойные воды лагуны. Сплошная пелена кровавых туманов заволакивала по утрам бесплодную, каменистую пустыню раскинувшуюся к западу, утыканную одинокими скалами-столпами, похожими где на лезвия кинжалов, где на оплавленные свечи.
Этому унылому миру было чуждо буйство красок. В монохромных лучах Эктора все виделось либо красным разных оттенков, либо черным — и океан, и пустыня, и небо вместе с плывущими по нему взлохмаченными облаками.
День длился одиннадцать часов, в два раза дольше тянулась ночь. Две луны — два огромных, налитых кровью глаза — безмолвно, но угрожающе следили за Лавровым с черных небес. За долгую ночь они дважды всходили и садились за горизонт. Их частое мелькание раздражало, и в то же время луны странным образом одушевляли окружавший Лаврова враждебный мир. Это им он чаше всего адресовал проклятия, именуя Оками Дьявольской Планеты.
А ведь около трех месяцев назад, покидая систему Сирикса, он и не подозревал, какая злая судьба ему уготовлена. В космическом порту планеты с тем же названием его провожала внушительная делегация соратников и компаньонов. Но ведь так и полагается, когда исполнительный директор и фактический хозяин крупнейшей в Галактике фармацевтической компании отправляется в романтическое путешествие на Нимфею — планету Любви, чтобы встретиться там со своей суженой. Разумеется, поздравлениям, цветам, улыбкам и завистливым взглядам не было числа.
Ближайший помощник, Джон Илс, остававшийся заправлять делами фирмы на время отсутствия Лаврова, горячо тряс ему руку:
— Счастливчик Дэн! Э-хе-хе, счастливчик Дэн! Желаю сладкого медового месяца! Можешь подольше к нам не возвращаться. Отдыхай в полное удовольствие и ни о чем не тревожься: старина Джон на месте, он за всем проследит. Но лететь одному, Дэн, это неблагоразумно, нет, неблагоразумно. Взял бы хоть парочку спутников. Все-таки глубокий космос. Э-э, эгоист Дэн. Понимаю, понимаю, тебе хочется от всех нас немного отдохнуть, тебе ни к чему соглядатаи твоего счастья. Ладно. Надеюсь, это путешествие запомнится тебе на всю жизнь. Прощай, Дэн, счастливого пути. И ни о чем не беспокойся. Джон на месте, все будет о» кей!
Умиленный словами друга, Лавров в последний раз помахал всем рукой и зашагал вверх по трапу. Он уже не видел, как техники, за минуту до того закончившие профилактический осмотр звездолета и доложившие, что все в полном порядке, обменялись многозначительными взглядами с Илсом, а старший из них — так даже слегка кивнул головой, как бы подтверждая: «Порядок, дело сделано».
Далекий от подозрений, Лавров поднялся на борт корабля и приблизительно через час благополучно стартовал в космос, взяв курс на Нимфею в системе Алцейса.
Только к исходу вторых суток Лавров постиг чудовищный замысел младших компаньонов. Преступный саботаж был налицо.
Вынырнув после очередного гиперпрыжка в обычное пространство где-то в окрестностях красного карлика Эктора, Лавров с удивлением обнаружил, что находится далеко к северу от плоскости Галактики; звезды впереди практически отсутствовали, экран покрывала непроницаемая чернота с редкими бледными овалами далеких туманностей. Зато позади небо сплошь усеивали звезды, и в их кажущейся беспорядочной россыпи ясно проступали очертания спиральных рукавов.
Лаврова прошиб озноб — ведь он смотрел на Галактику практически со стороны!
Но за каким дьяволом его сюда занесло?
Предчувствуя неладное, Лавров наскоро протестировал все системы.
Так и есть! Многие намеренно выведены из строя, о чем бортовой компьютер предательски умалчивал, по-видимому, зараженный какой-то вирью. Разумеется, то было делом рук подкупленных сириксийских техников!
Однако худшее ждало Лаврова впереди. Как он выяснил, в результате диверсии повредился главный реактор. Возмущения в его работе нарастали в логарифмическом масштабе, так что, несмотря на все старания стабилизировать процесс, Лавров вынужден был признать очевидное: самое большее через пять-шесть часов звездолет обречен испариться в вспышке фиолетового пламени. Звезды, да что там — вся Галактика равнодушно наблюдала за борьбой и отчаянием человека, заброшенного на самый край мира.
И человек отважился на последний шаг: он отстрелил от корабля весь массивный блок отсеков гиперпространственного двигателя вместе с его реактором — конструктивные особенности звездолета позволяли сделать это.
Этому унылому миру было чуждо буйство красок. В монохромных лучах Эктора все виделось либо красным разных оттенков, либо черным — и океан, и пустыня, и небо вместе с плывущими по нему взлохмаченными облаками.
День длился одиннадцать часов, в два раза дольше тянулась ночь. Две луны — два огромных, налитых кровью глаза — безмолвно, но угрожающе следили за Лавровым с черных небес. За долгую ночь они дважды всходили и садились за горизонт. Их частое мелькание раздражало, и в то же время луны странным образом одушевляли окружавший Лаврова враждебный мир. Это им он чаше всего адресовал проклятия, именуя Оками Дьявольской Планеты.
А ведь около трех месяцев назад, покидая систему Сирикса, он и не подозревал, какая злая судьба ему уготовлена. В космическом порту планеты с тем же названием его провожала внушительная делегация соратников и компаньонов. Но ведь так и полагается, когда исполнительный директор и фактический хозяин крупнейшей в Галактике фармацевтической компании отправляется в романтическое путешествие на Нимфею — планету Любви, чтобы встретиться там со своей суженой. Разумеется, поздравлениям, цветам, улыбкам и завистливым взглядам не было числа.
Ближайший помощник, Джон Илс, остававшийся заправлять делами фирмы на время отсутствия Лаврова, горячо тряс ему руку:
— Счастливчик Дэн! Э-хе-хе, счастливчик Дэн! Желаю сладкого медового месяца! Можешь подольше к нам не возвращаться. Отдыхай в полное удовольствие и ни о чем не тревожься: старина Джон на месте, он за всем проследит. Но лететь одному, Дэн, это неблагоразумно, нет, неблагоразумно. Взял бы хоть парочку спутников. Все-таки глубокий космос. Э-э, эгоист Дэн. Понимаю, понимаю, тебе хочется от всех нас немного отдохнуть, тебе ни к чему соглядатаи твоего счастья. Ладно. Надеюсь, это путешествие запомнится тебе на всю жизнь. Прощай, Дэн, счастливого пути. И ни о чем не беспокойся. Джон на месте, все будет о» кей!
Умиленный словами друга, Лавров в последний раз помахал всем рукой и зашагал вверх по трапу. Он уже не видел, как техники, за минуту до того закончившие профилактический осмотр звездолета и доложившие, что все в полном порядке, обменялись многозначительными взглядами с Илсом, а старший из них — так даже слегка кивнул головой, как бы подтверждая: «Порядок, дело сделано».
Далекий от подозрений, Лавров поднялся на борт корабля и приблизительно через час благополучно стартовал в космос, взяв курс на Нимфею в системе Алцейса.
Только к исходу вторых суток Лавров постиг чудовищный замысел младших компаньонов. Преступный саботаж был налицо.
Вынырнув после очередного гиперпрыжка в обычное пространство где-то в окрестностях красного карлика Эктора, Лавров с удивлением обнаружил, что находится далеко к северу от плоскости Галактики; звезды впереди практически отсутствовали, экран покрывала непроницаемая чернота с редкими бледными овалами далеких туманностей. Зато позади небо сплошь усеивали звезды, и в их кажущейся беспорядочной россыпи ясно проступали очертания спиральных рукавов.
Лаврова прошиб озноб — ведь он смотрел на Галактику практически со стороны!
Но за каким дьяволом его сюда занесло?
Предчувствуя неладное, Лавров наскоро протестировал все системы.
Так и есть! Многие намеренно выведены из строя, о чем бортовой компьютер предательски умалчивал, по-видимому, зараженный какой-то вирью. Разумеется, то было делом рук подкупленных сириксийских техников!
Однако худшее ждало Лаврова впереди. Как он выяснил, в результате диверсии повредился главный реактор. Возмущения в его работе нарастали в логарифмическом масштабе, так что, несмотря на все старания стабилизировать процесс, Лавров вынужден был признать очевидное: самое большее через пять-шесть часов звездолет обречен испариться в вспышке фиолетового пламени. Звезды, да что там — вся Галактика равнодушно наблюдала за борьбой и отчаянием человека, заброшенного на самый край мира.
И человек отважился на последний шаг: он отстрелил от корабля весь массивный блок отсеков гиперпространственного двигателя вместе с его реактором — конструктивные особенности звездолета позволяли сделать это.
Страница
1 из 9
1 из 9
