Вдвоем до Бетельгейзе

Каким-то бодрствующим уголком сознания он уже догадался, что его душит очередной кошмар, но легче от этого не становилось: тяжелый сон не отпускал, и он беззвучно звал на помощь единственного живого человека на корабле: «Люк! Люк! Где ты? Зайди же в лазарет! Разбуди меня!» Язык как чужой, онемело лежал во рту, и Лавров не знал, как заставить его повиноваться. Надо было как-то превозмочь оцепенение, хоть с кровати упасть, думал он. Все свои силы Лавров нацелил на это, наконец, глубоко вздохнул и открыл глаза.

Сердце бешено колотилось в груди, но на душе отлегло. Слава Богу, все оказалось только сном. Он вновь в лазарете.

Лавров поднялся с постели. Часы над дверью показывали два часа ночи, самое время отправиться на разведку.

Лавров оглядел себя. На нем была все та же длинная до пят ночная сорочка, в которую он был облачен с утра, когда пришел в сознание. Его собственная одежда находилась, по-видимому, у Люка, который не предложил ничего взамен, очевидно полагая, что у Лаврова еще не скоро хватит сил и возникнет желание разгуливать по звездолету. Что ж, Лаврову это только на руку. Пусть Мегменто остается в заблуждении, что Лавров безвыходно сидит в лазарете.

Махнув рукой на наряд, мол, сойдет, Лавров выглянул за двери.

Коридор был пуст и скудно освещен. Держась стены и нетвердо ступая, Лавров направился в же сторону что и в своем сне. Он искал камбуз, то есть корабельную кухню, лишь смутно представляя в какой части корабля она могла бы находиться. Именно там обычно размещают пищевые холодильники. На поиски у Лаврова ушло больше получаса, но не потому, что коридор был столь же длинен, как в его кошмаре, а потому, что чувствуя головокружение и дрожь в ногах, Лавров передвигался медленно, с остановками. Наконец, он набрел на заветную дверь.

Капельки пота проступили на лбу.

Нажатие кнопки — и дверь съехала в сторону. Лавров вошел внутрь обширного помещения, уставленного огромными холодильниками. Открывать каждый не было нужды: небольшой монитор на двери показывал все содержимое. Лавров обследовал все десять холодильников.

ВСЕ ДЕСЯТЬ ПУСТОВАЛИ!

Лишь в одном оставалось немного консервированного мяса и овощей, но их не хватило бы и одному человеку, чтобы дотянуть до Бетельгейзе.

Тут же всплыли все подозрения и страхи. К тому же этот сон… У Мегменто нет припасов! Но он спасает Лаврова… Нет, не спасает. Он попросту устремляется к потерпевшему бедствие кораблю в надежде поживиться, найти запасы пищи, а обнаруживает только изголодавшегося Лаврова. Что ж, не беда, и этот сгодится в крайности!

Силы совсем оставили Лаврова. В глазах потемнело, в ушах стоял несмолкаемый гул, и Лавров, теряя сознание, сполз по стене на пол.

Первое, что увидел Лавров, очнувшись, было лезвие большого ножа, приставленное к его горлу и лицо Мегменто крупным планом.

В страхе Лавров отпрянул и на локтях поспешно отполз на безопасное расстояние. И ведь это он сам пришел сюда! Идиот! Облегчил Люку задачу. Зачем тащить жертву через весь звездолет, когда она по собственному почину явилась к холодильникам. Вот удача! Только режь, свежуй, расчленяй да укладывай по полкам.

Мегменто заметил страх Лаврова и поспешил успокоить:

— Я взрезал завязки рубахи, чтобы облегчить дыхание, только и всего, — спокойно сообщил он, пряча нож в ножны, прикрепленные к сапогу.

Лавров ему не поверил. Он сгреб в пятерню рубаху на груди и понял, что шнурки действительно разрезаны.

— Как вы здесь оказались, Денис?

— Я… Я… заблудился.

— Решили прогуляться? Давайте я помогу вам встать и дойти до лазарета. Вам еще дурно?

— Нет. Не надо. Я сам. Со мной… со мной уже все в порядке. Минутная слабость.

И правда, Лавров самостоятельно встал на ноги, не позволяя Мегменто себя поддерживать, и опираясь на стену, добрел до лазарета, ощущая по дороге неприятный холодок между лопаток, точно ожидал, что Мегменто, следовавший позади, вот-вот вгонит ему в спину нож.

Все последующие ночи Лавров превратил в бдения, остерегаясь неотвратимого, как он считал, визита Мегменто. Так или иначе, рано или поздно, Мегменто все равно попытается его зарезать. И хотя Мегменто трижды в сутки строго по расписанию кормил Лаврова отменными завтраками, обедами и ужинами, Лавров крепко вбил себе в голову, что запасов у Мегменто едва хватит на половину пути, и, стало быть, он, Лавров, чем не лакомый кусочек на вторую половину?

От этих бдений у Лаврова начались галлюцинации. Мозг человека не в силах долгое время обходиться без сна, и когда подобное состояние длится достаточно долго, возникает явление известное как «сон наяву». Вы вроде бы бодрствуете, в здравом рассудке общаетесь с окружающими, но спящая, или лучше сказать заторможенная часть сознания навевает видения, которые никто, помимо вас, не замечает. Удивительным образом эти видения вплетаются в реальность, и вы уже теряетесь определить, где проходит граница между ними.