Неоконченные дела

Внизу был обычный дворик, каких тысячи в любом городе. Со всех сторон двор окружали одинадцатиэтажки, так что с высоты третьего этажа, откуда выглядывала Ирина, он походил на колодец с детской площадкой на дне. Качели, горка, всяческие лесенки и какие-то деревянные истуканы, вытесанные из цельных кусков дерева, скамейка под разлапистым кленом, голым и костлявым, словно жертва концлагеря. Все это было припорошено свежим снегом, мягким и пушистым, будто вата. Ничего необычного: во всяком случае, ничего такого, что могло бы привлечь внимание собаки.

— Пань, ложись спать, а? — попросила Ирина, зевая.

Ретривер бросила быстрый взгляд на хозяйку, а затем снова уставилась в окно. Иру пробрала дрожь — на мгновение ей показалось, что в глазах собаки застыл испуг. Но это была, конечно же, просто игра света и тени, ничего больше.

— Паня, давай, пойдем ко мне, — вздохнула девушка. — Я понимаю, что тебе завтра не на работу, но мне-то надо идти, иначе не видать тебе косточек как своих ушей — давно не мытых, между прочим.

Ирина прикоснулась к напряженному плечу собаки, и это словно сняло с той наваждение. Ретривер взглянула на хозяйку с виноватым выражением на морде и отошла от окна. Ирина бросила последний взгляд в темноту двора, и на мгновение ей показалось, что она увидела кого-то, сидящего на скамейке и, кажется, смотрящего вверх. Девушка чуть привстала, чтобы разобрать получше, кто там сидит, но оказалось, что скамейка совершенно пуста.

«Оказалось — показалось», — подумала она и вернулась к теплому месту в изголовье кровати. Панька, естественно, успела улечься на единственную подушку, положив белую морду на лапы, и сейчас все с тем же виноватым выражением смотрела на хозяйку.

— Не смотри на меня так, не собираюсь я ругаться, — проворчала Ирина, забираясь под одеяло. — И подвинься, волосатое чудовище.

Панька, конечно же, не подвинулась, так что пришлось упираться головой ей в бок. Впрочем, для Ирины это было настолько привычно, что она и не заметила неудобной позы, а через пять минут уже спала.

Паня заснула чуть позже, но спала она чутко, уши подергивались во сне, словно она пыталась услышать нечто на самой границе слуха. Пару раз она поднимала голову, с тревогой смотрела на запотевшее стекло, но подниматься не решалась, боясь разбудить хозяйку. К четырем утра Паня заснула и на этот раз не просыпалась до самого звонка будильника.

Они гуляли с Панькой по двору, когда Ирина увидела старика, спешившего явно к ней. «Сейчас начнет читать нотации, в стиле, мол, не гоже выгуливать собаку на детской площадке, тут же де-е-ети», — удрученно подумала Ирина, глядя, как крепкий на вид старичок широкими шагами идет к ним. Паня, почувствовавшая тревогу хозяйки, остановилась и вопросительно взглянула на нее. Убегать было поздно, поэтому Ирина, мысленно плюнув, придала лицу сосредоточенное выражение ужасно деловой женщины.

«Может, пронесет?» — мелькнула мысль, когда старик в черном пальто изменил направление, но оказалось, что он просто обходит занесенную снегом ледяную блямбу лужи.

Панька, сообразив, что что-то не в порядке, подошла ближе к хозяйке и с подозрением уставилась на человека, подошедшего уже совсем близко. Нет, она не то чтобы не доверяла таким как этот, но и добра от них ждать особо не приходилось. Хозяйка почему-то всегда ругалась, когда она брала у таких вот пахнувших старостью и лекарствами людей кости и куски хлеба… поэтому лучше было не рисковать.

— Здравствуйте, — поздоровался мужчина, подойдя ближе. — Вы въехали в тридцать седьмую, да?

— Добрый вечер. Да, мы, — кивнула Ирина.

Старик улыбнулась, отчего его морщинистое, сухое лицо приобрело добродушное выражение.

— Я очень рад. Позвольте представиться: Евгений Афанасьевич.

— Ирина, — чуть менее насторожено ответила девушка. Кажется, от этого немолодого, но крепкого мужчины можно было не ожидать подвоха… но кто его знает.

— А эту красавицу как зовут? — с прежней улыбкой спросил Евгений Афанасьевич, глядя на Паньку, которая чуть помахала хвостом, показывая, что понимает — речь идет о ней.

— Пантера, — ответила Ира. — А обычно — Панька.

— Рад познакомиться, Пантера, — улыбнулся старик еще шире, и ретривер помахала хвостом, на этот раз уже без малейшего смущения.

Мужчина чуть наклонился, потянулся рукой в перчатке к холке собаки, но вдруг остановился и взглянул на Ирину.

— Можно?

Удивленная — обычно никто не спрашивал — Ирина кивнула.

Евгений Афанасьевич удивил ее еще больше, когда стянул перчатку, хотя его искривленным от артрита пальцам явно было не очень-то комфортно в этот холодный, ветреный вечер. Осторожно, но вместе с тем нежно, он прикоснулся к голове собаки и несколько раз погладил. Панька снесла ласку стоически, только чуть повиляла хвостом, благодаря.

— Хорошая девочка, — произнес старик, выпрямляясь.