Госпиталь Святого Марка

Когда Сэм сел за руль и повернул ключ в замке зажигания, безумный охранник поднялся и, жутко скалясь и яростно сверкая налившимися кровью глазами, побрел к автомобилю мистера Питта.

Дивясь своей решимости, пожилой архивариус надавил на педаль газа. Питт надеялся, что охранник уберется с пути, но тот, словно сомнамбула, с безумным упорством продолжал идти вперед к набирающему скорость пикапу, будто не замечая приближающейся опасности.

В последнюю секунду нервы архивариуса сдали, и он крутанул руль вправо, чтобы объехать безумца, но не успел сманеврировать.

Раздался звук разбившейся фары, и охранник пролетел мимо Сэма, оторвав, на прощание, боковое зеркало, после чего пропал из виду, скрытый пыльной завесой, что поднялась позади автомобиля.

dd>Глава вторая.

Как обычно пишут в романах:

«Мистера Такого-то с самого утра мучили нехорошие предчувствия. Накануне он плохо спал, его мучили кошмары, отчего с утра он был разбит и сломлен духовно. Пасмурное небо лишь усугубляло хмурое настроение Мистера Такого-то: давило сверху громоздкими серыми тучами, которые, казалось, обрели плотность и могли в любой момент рухнуть вниз и уничтожить весь город»…

Майкл Причет встал за две минуты до звонка будильника и с наслаждением потянулся. Синоптики не обманули — с востока дул легкий свежий ветер (и это в середине-то мая), не успевший превратиться в привычный для Юга безжизненный суховей.

Майкл немного постоял у открытого окна, ловя столь редкий момент прохлады. Он умел радоваться мелочам. Если бы ни это его качество, нервы Причета давно бы уже сдали…

«Пять месяцев… Пять месяцев вдали от Власти, вдали от семьи», — подумал мужчина, разглядывая свое лицо, отражавшееся в оконном стекле.

Организационная работа, без оперативной составляющей — настоящая мука для любого Куратора. Вершители судеб людских, опора Мастеров, не привыкли стоять в стороне, отдаляться от своих Проектов. Нет — эти люди предпочитали находиться в гуще событий, контролировать процесс изнутри, а не удаленно…

Для Причета было истинным мучением отрываться от Проекта «Эфир». Когда геологи Корпорации обнаружили в Оклахоме месторождения природного газа (крупнейшее за последние двадцать лет), Майкл сам вызвался курировать скучный со всех сторон проект, что на него было не похоже. Причет нашел инвесторов, убедил их в том, что затраты их окупятся сторицей, расплатился с толстосумами акциями и обещаниями прекрасных перспектив.

Мастера были довольны достижениями Майкла — еще бы, для Корпорации разработка месторождения не стоила ни цента, но Куратор допустил большую ошибку…

Когда по всем каналам крутили кадры «катастрофы» с «сотнями погибших» и причитаниями телеведущих на тему «самой большой экологической катастрофы в Оклахоме», люди Причета скупали стремительно падающие в цене акции «пострадавшей» компании.

В итоге, инвесторы вернули себе потраченные деньги, а Куратор передал бразды правления компанией в руки Корпорации, лишь немного потратившись на СМИ, которые, как по команде, начали наперебой успокаивать обывателей, и на адвокатов (некоторым инвесторам пришлось все-таки заплатить).

Мастера были рады результату, но вот исполнение… Нет-нет, это были настоящие хищники, не обремененные чувством морали, так что средства достижения цели их заботили мало, но закрывать гала на самоуправство зазнавшегося Куратора они не собирались. Несмотря на достигнутые результаты, Причет имел наглость сымитировать аварию на месторождении, устроить шумиху в прессе, да еще и выкупить все акции. То есть, Куратор распоряжался финансами Корпорации по своему усмотрению, без согласования с руководством…

Причет был слишком ценным сотрудником. Со временем Мастера планировали принять его в Круг и говорили об этом открыто, поэтому вопросов о его ликвидации не поднималось, но за подорванное доверие Куратор должен быть наказан.

В свои сорок два года, Майкл выглядел на тридцать. Умники из «Биотек. Корп.» не зря ели свой хлеб — они действительно многого добились, и Причет — наглядный тому пример: морщины на лице практически отсутствовали, за исключением еле заметных мимических, никакого намека на седину или, тем паче, лысину.

Майкл повернулся к окну спиной, чуть приподнялся на носках и, не сгибаясь, держа тело ровно, упал на руки и начал отжиматься. Куратор строго следил за физической формой — он превратил высушенное годами тренировок жилистое тело в настоящее оружие, способное причинять боль, калечить, убивать. Он считал, что боевые искусства воспитывают в мужчине не только смелость и силу, но и волю, характер.

Закончив отжиматься, Причет пошел в дальний угол комнаты, где стоял его любимый тренажер — «Деревянный человек», но его отвлек звонок мобильного телефона.

— Джозеф, если ты беспокоишь меня по какому-то пустяку, я тебя накажу, — спокойно, почти ласково пообещал собеседнику Майкл, увидев, чье имя высветилось на дисплее.