Злое Зеркало

А грудь была уже вскрыта,

«Это не она, это не Марина»…

внутренности аккуратно очищены от крови, но сами ткани ещё сочились тёмным, медленным, словно остывающим дёгтем. Следующим движением патологоанатом довёл разрез брюшины.

«НЕ ОНА!»

Отложил в сторону почти чёрный скальпель, и, протянув руки в мёртвое тело, извлёк печень Марины. Переложил её в одну руку. Стянул маску. Ощерив острые, точно рыбьи, зубы, неторопливо откусил.

«Что?»

Лена в непонимании и панике обернулась на Веронику Сергеевну и своих согрупников. На их лицах проступало нечто, похожее на жажду. Взгляды один за другим расчетливо скользнули к распотрошённому телу.

«Этого не может быть!»

— Судя по вкусу, пациентка вела здоровый образ жизни, — удовлетворённо сообщил людоед.

Пол вздрогнул от ужаса и зашатался.

Лена потеряла сознание.

День второй. Михаил Свиров.

— Её не было, — сообщил Михаил.

Саша кивнул, словно и не ожидал иного, и парни, согласно развернувшись, быстро пошли прочь от школы.

— Что будем делать?

— Больницы, милиция?

«Морги»…

— И что мы там скажем? — сердито, досадуя не на Свирова, а на саму ситуацию, огрызнулся Александр. — Мы ей не родственники. Да и…

— Сообщить родителям? — предположил Михаил. — Может, они всё-таки в курсе.

— Вот что, — словно решившись, сказал Алинин. — Лена не выходила из дома. Этого никто не видел, — уточнил он. — Предлагаю начать оттуда.

— Я к ней вчера заходил, — возразил Михаил. — Никто не открывал.

— Значит, надо самим войти! — рявкнул Александр и тут же сбавил тон: — Извини. Я не на тебя.

— Ничего, сам паникую, — сдержанно отозвался Свиров. — Как ты собираешься попасть в чужую квартиру? Через балкон, разбив окно?

— Нет, через дверь, взяв ключи у соседки.

— К-какой соседки?

Саша остановился и огляделся. За разговором молодые люди не заметили, как дошли до Лениного дома.

Алинин свернул на детскую площадку, уселся на спину «черепахи», поднял голову, пошевелил губами и ткнул пальцем:

— Вон то окно. Мария Семёновна, хранительница ключей семьи Помарь.

Михаил расчетливо посмотрел на указанный фрагмент дома.

— Так нам ключи и отдали, — пробормотал он. — Вот если бы до её родителей дозвониться…

— Продиктовать тебе их телефон? — подхватил идею Саша.

— А ты знаешь? Давай.

Мобильник Свирова довольно долго звенел вхолостую, но в конце конов абонент отозвался.

— Алё? Вер Матвеевна, здравствуйте. Это Свиров. Да, Миша. Тут такое дело, Лена пошла на какое-то собеседование… Да, наверное… Да… А документы дома оставила. Ну, Вы ж её знаете. Она попросила забрать и привезти ей. Это далеко, она просто не успевает сама. Лена сказала, ключи есть у соседки. Мария Семёновна, верно? Вы не могли бы ей позвонить и сказать, что я сейчас зайду за ключами? У подъезда. Спасибо. И Вам того же. До свидания. Всё, Саш, пошли.

Лена была в своей комнате. Она сидела на полу, ровно по центру, спиной к окну, и явно была совсем не в порядке. Подтянув ноги к груди, она упёрлась локтями в колени, спрятала в них голову, а жалобно торчавшие над затылком кисти рук словно стремились добраться до лопаток.

Что бы здесь ни случилось, оно случилось, когда девушка собиралась ложиться спать. Длинная футболка задралась, не скрывая нижнего белья.

Почти минуту парни простояли в дверях комнаты. Потом убили полчаса, пытаясь растормошить Лену, но ни одна из попыток не увенчалась успехом. Она не реагировала ни на голоса, ни на прикосновения, ни на холодную воду; её не удавалось оторвать от пола или хотя бы чуть-чуть сдвинуть с места. Словно вместо невысокой девушки в пол, сквозь паркет и бетон, впаяли неживое надгробие. Только на предплечьях кладбищенских памятников обычно не бывает следов от слёз.

Лена медленно размеренно дышала. От этого становилось жутко, словно рядом работал больничный агрегат жизнеобеспечения, имитирующий человеческое существование.

Старинное металлическое зеркало, прислонённое к книжному шкафу напротив окна, заметили далеко не сразу. Если бы Свиров не приложил к очередной отчаянной попытке сдвинуть Лену с места столько силы, что отлетел к шкафу, оно вполне могло бы остаться незамеченным вообще. Но ощущение десятка ядовитых жал, впившихся в руку, трудно не заметить.

Вскрикнув, Свиров дёрнул рукой и оглянулся в поисках источника боли.

— Что за чер…

— Молчи, — Сашина ладонь метнулась к его рту. Михаил изумлённо-зло уставился на неожиданную цензуру. — Вдруг… правда, — сдавленно пояснил Алинин.

Парни посмотрели на тускло мерцающий в тени серебристым покрытием металл.

— День ведь… — хрипло шепнул Михаил.

— Ага…

— А чего темно-то так?