Он шёл по городу. Город изнывал от дикой, изнуряющей жары. Город ему был совершенно незнакомый…
Добавить в моё избранное
31 мин, 22 сек 15897
Ещё бы! Если люди разложили свои манатки и загорали прямо посреди дороги. Машины, конечно, старались объехать этих странных людей… Но вышедший из пустыни путник и набредший на этот город, не понимал. Он пытался выяснить, что это. Либо знак протеста против того, что никто не принимает никаких мер в отношении ухудшающихся погодных условий (только каких-то клонированных детишек погнали в шею, или крысиным ядом скормили и больше ничего особенного). Либо солнце очень многим напекло голову. В том числе и путнику! Он чуть не споткнулся о человека.
Он больно обил ногу, потому что разлёгшийся на асфальте загорающий, был твёрд как камень. Загорающий лежал не на самом асфальте, а на подстилке. Так, как люди лежат на пляже.
Когда глаза путника закрывались, чтобы солнце не прожгло в них чёрные дыры, ему вспоминались дюны… Потому что заходишь за поворот песчаной сопки и видишь лежащих загорающих. Надо же? Они ушли из «адского» города прямо сюда! Специально, чтобы спрятаться в тень? Потому что завал песочной дюны образовывал тень.
Одни машины старательно объезжали загорающих, создавали на дороге пробку. Другие машины ехали по тротуару, потому что там никого не было.
Лежащие прямо на проезжей части «отдыхающие» производили такой странный эффект, словно они играют с автолюбителями в некую странную игру. Но дело было намного глубже. Гораздо глубже! Просто, когда солнце напекает голову одновременно всем сразу, то к людям приходит какое-то абсолютно новое мышление. И тогда всё становится более психологичным, чем раньше, когда-то давно.
Хотя, с другой стороны, машины объезжали людей по совсем другой причине: Многие из них могли быть живы! Из тех, кто загорает на асфальте. Не в стороне, в пустыне, а именно там — на проезжей части; чтобы побольше создавать заторы.
А путник двигался в сторону пляжа. Ему казалось, что он уходит от своих преследователей. Бесов, которые гонят его по пустыне, как страуса (петуха-великана; наделённого даром мании величия). И куда ему от них деться? Только одно: уйти в космос. Потому что в пустыне, где он находится, космос намного ближе, чем выжженное солнцем море.
Тем более, что это космический человек! Он знает, что доживёт до ледникового периода. То есть, до того времени, когда космос опустится на землю. Опустится, чтобы забрать его домой, — этого блуждающего путника.
Но сейчас он разлёгся, как женщина на приёме у гинеколога и проходящие мимо школьницы едва не споткнулись об него…
Первая часть…
Лина с Таней шли на пляж и постоянно о чём-то разговаривали. Марфуша Жофова шла сзади них и бесконечно молчала. Она открывала рот только в самом крайнем случае. Например, вот в этом:
— Девчонки, давайте кошелёк украдём у этой тётеньки! — проскрипела Жофова своим громким и некрасивым голосом. Когда она разговаривала тихо и спокойно, все как дураки её по десять раз переспрашивали, поэтому Марфе приходилось орать.
Лина и Таня замерли на месте от «противного крика» своей одноклассницы.
Первой оглянулась Лина. Таня в это время пыталась осознать, что за бред несёт эта «инвалидка».
Когда на крик оглянулась и Таня, до неё неожиданно дошло: — ТЕКАЕМ БЫСТРО! — разразилась она криком.
Лина вовремя успела сориентироваться и потащить за собой эту глупую корову, хватая её за волосы. За косичку.
— Блин! — выдохнула Таня, когда они прибежали. — Хорошо, что та тётка не проснулась!
— Да вы сдурели! — пыталась перекричать их Марфа. — Обе! Обе сдурели!
— Да ты сама офигела! — пищала Лина втрое громче.
Да, у женщины, которая загорала на поляне, была раскрыта сумочка, а из неё выглядывал кошелёк. Можно было схватить и убежать… Конечно, если бы эта психованная не подняла крик!
— Она мертва! Какие же вы тупые! — объясняла им Марфа, задыхающаяся не столько от беготни, сколько от негодования.
Девчонки в голос заржали.
Это, действительно, было очень смешно! Безобидная женщина, решила отдохнуть на природе, разложила свои вещи, легла позагорать. Но одна из проходящих мимо школьниц, не только позарилась на её кошелёк, но и обвинила незнакомку в том, что она мертва! Это же сколько УМА надо, чтобы сморозить такую чушь?!
— А-ха-ха! — покатывались девчонки со смеху. — Если в школе про неё рассказать, то все умрут!
В это время, неподалёку, по лесу гуляла старушка. Панама на её голове была красного, кровавого цвета. В руках — поводок бульдога. «Бульк» или «Вульф» — никто никогда не мог разобрать, как конкретно она его называет.
Старушка любила природу, поэтому устраивала по лесу частые прогулки…
— Ну, не рассказывайте! — хотела Марфа попросить тихим и умоляющим голосом, но по привычке опять получился безобразный вопль. — Не рассказывайте про меня в школе! А я вам тогда дам поиграть своим самым любимым плюшевым мишкой… Ну, чё вы смеётесь?!
Он больно обил ногу, потому что разлёгшийся на асфальте загорающий, был твёрд как камень. Загорающий лежал не на самом асфальте, а на подстилке. Так, как люди лежат на пляже.
Когда глаза путника закрывались, чтобы солнце не прожгло в них чёрные дыры, ему вспоминались дюны… Потому что заходишь за поворот песчаной сопки и видишь лежащих загорающих. Надо же? Они ушли из «адского» города прямо сюда! Специально, чтобы спрятаться в тень? Потому что завал песочной дюны образовывал тень.
Одни машины старательно объезжали загорающих, создавали на дороге пробку. Другие машины ехали по тротуару, потому что там никого не было.
Лежащие прямо на проезжей части «отдыхающие» производили такой странный эффект, словно они играют с автолюбителями в некую странную игру. Но дело было намного глубже. Гораздо глубже! Просто, когда солнце напекает голову одновременно всем сразу, то к людям приходит какое-то абсолютно новое мышление. И тогда всё становится более психологичным, чем раньше, когда-то давно.
Хотя, с другой стороны, машины объезжали людей по совсем другой причине: Многие из них могли быть живы! Из тех, кто загорает на асфальте. Не в стороне, в пустыне, а именно там — на проезжей части; чтобы побольше создавать заторы.
А путник двигался в сторону пляжа. Ему казалось, что он уходит от своих преследователей. Бесов, которые гонят его по пустыне, как страуса (петуха-великана; наделённого даром мании величия). И куда ему от них деться? Только одно: уйти в космос. Потому что в пустыне, где он находится, космос намного ближе, чем выжженное солнцем море.
Тем более, что это космический человек! Он знает, что доживёт до ледникового периода. То есть, до того времени, когда космос опустится на землю. Опустится, чтобы забрать его домой, — этого блуждающего путника.
Но сейчас он разлёгся, как женщина на приёме у гинеколога и проходящие мимо школьницы едва не споткнулись об него…
Первая часть…
Лина с Таней шли на пляж и постоянно о чём-то разговаривали. Марфуша Жофова шла сзади них и бесконечно молчала. Она открывала рот только в самом крайнем случае. Например, вот в этом:
— Девчонки, давайте кошелёк украдём у этой тётеньки! — проскрипела Жофова своим громким и некрасивым голосом. Когда она разговаривала тихо и спокойно, все как дураки её по десять раз переспрашивали, поэтому Марфе приходилось орать.
Лина и Таня замерли на месте от «противного крика» своей одноклассницы.
Первой оглянулась Лина. Таня в это время пыталась осознать, что за бред несёт эта «инвалидка».
Когда на крик оглянулась и Таня, до неё неожиданно дошло: — ТЕКАЕМ БЫСТРО! — разразилась она криком.
Лина вовремя успела сориентироваться и потащить за собой эту глупую корову, хватая её за волосы. За косичку.
— Блин! — выдохнула Таня, когда они прибежали. — Хорошо, что та тётка не проснулась!
— Да вы сдурели! — пыталась перекричать их Марфа. — Обе! Обе сдурели!
— Да ты сама офигела! — пищала Лина втрое громче.
Да, у женщины, которая загорала на поляне, была раскрыта сумочка, а из неё выглядывал кошелёк. Можно было схватить и убежать… Конечно, если бы эта психованная не подняла крик!
— Она мертва! Какие же вы тупые! — объясняла им Марфа, задыхающаяся не столько от беготни, сколько от негодования.
Девчонки в голос заржали.
Это, действительно, было очень смешно! Безобидная женщина, решила отдохнуть на природе, разложила свои вещи, легла позагорать. Но одна из проходящих мимо школьниц, не только позарилась на её кошелёк, но и обвинила незнакомку в том, что она мертва! Это же сколько УМА надо, чтобы сморозить такую чушь?!
— А-ха-ха! — покатывались девчонки со смеху. — Если в школе про неё рассказать, то все умрут!
В это время, неподалёку, по лесу гуляла старушка. Панама на её голове была красного, кровавого цвета. В руках — поводок бульдога. «Бульк» или «Вульф» — никто никогда не мог разобрать, как конкретно она его называет.
Старушка любила природу, поэтому устраивала по лесу частые прогулки…
— Ну, не рассказывайте! — хотела Марфа попросить тихим и умоляющим голосом, но по привычке опять получился безобразный вопль. — Не рассказывайте про меня в школе! А я вам тогда дам поиграть своим самым любимым плюшевым мишкой… Ну, чё вы смеётесь?!
Страница
1 из 10
1 из 10
