Добавить в моё избранное
30 мин, 57 сек 15999
Она сильно сжала ладони в кулаки, отчего из них брызнула кровь, но девушка этого даже не заметила. Айрис ждала своего мучителя и высматривала, из какого темного угла эта тварь выползет.
Как будто живой, проигрыватель сам заиграл ненавистный мотивчик, и внутри подсознания загорелось чувство, доселе дремавшее. В помещении из ниоткуда возникла тень отца. Скользкая, струящаяся тьма окружала его тело нечестивым ореолом. На наглом лице играла развратная улыбочка. Глаза сверлили Айрис и будто дразнили ее.
В этот миг девушка услышала тревожные нотки внутреннего голоса. Он взывал к ней, но оставался без ответа.
В голове эхом звучал и растворялся в пустоте голос доктора Генри.
— Ты знаешь, мы можем справиться с твоими страхами, можем одолеть их. Для этого необходимо сделать самое трудное — встретиться с ними лицом к лицу. Иначе они сломают тебя окончательно, превратят твою жизнь в бесконечный кошмар. Этого допустить нельзя. Читала когда-нибудь Фрэнка Герберта? Вот у него встречается хорошая, интересная мысль, что страх — это убийца разума. Страх поглощает нас, мешает действовать согласно нашей воле, подавляет нашу решимость. Мы избавимся от страха, Айрис. И для этого мы должны столкнуть тебя с ним лоб в лоб. Ты совершишь тяжелое путешествие внутрь своей души. Знаешь, я часто люблю говорить себе: «Человеческая душа — это дом, в котором тысяча дверей». И некоторые двери мы по собственной воле запираем, так как они хранят запретные, страшные вещи. Возможно, сегодня тебе придется войти в несколько таких дверей. Но ты должна быть мужественна, потому что я буду с тобой и буду направлять тебя. Моя идея, Айрис, состоит в том, чтобы погрузить тебя в глубокий сон. Ты сможешь слышать меня и странствовать по миру своей души. И обязательно должна будешь отыскать источник своих кошмаров. Отыскать — и сразиться с ними! Только так мы навсегда изгоним твои страхи. Ты готова? Тогда слушай меня, слушай только мой голос. Прими удобное положение в кресле, очисти голову от всяких мыслей. Ты слушаешь только меня. Постепенно твои веки будут тяжелеть. Когда я досчитаю до десяти, ты уснешь и окажешься там, где всё началось.
Я наблюдал ее, постепенно погружающуюся в гипнотический транс: лицо приняло тревожное выражение, каждая клеточка тела напряглась. Там, в глубинах своих видений, она, открыв одну из многих тысяч дверей своей души, очутилась возле своего дома.
Айрис стояла напротив омерзительного олицетворения отца, одетая в пылающее багровое одеяние. Ее глаза сверкали и всякий страх отсутствовал. Голос всё не утихал, требуя от девушки ответить ему. Но ее ничего более не интересовало. Из всех щелей и темных дыр на чердак просачивались бесформенные твари с множеством голов и конечностей. Их крики заполнили помещение, всё вокруг сотрясалось и вот-вот могло обрушиться. Извиваясь и переползая, скользкие и теплые существа грязного, будто выгоревшего черного цвета облепили девушку со всех сторон. Она улыбалась и чувствовала сладострастное наслаждение, в глазах молниями сверкало ликование.
Тень отца задрожала, распадаясь, и исторгла сгустки тьмы, таявшие в падении. Айрис раскинула руки в стороны, хищно улыбнулась и начала медленное приближение к своей жертве. В правой руке сам собой возник топор, нечеловеческий смех девушки заглушил все прочие звуки. Иголка проигрывателя слетела с пластинки, музыкальный аппарат покрылся бугорками и загорелся. От бывшего насильника осталось только человеческое тело, свернувшееся в комок и умолявшее о пощаде. Окружавшие девушку воплощения ее ненависти и ярости, разошлись в разные стороны и окружили мужчину. Они обхватывали его руки и ноги со всех сторон, выпрямляя, вытягивая тело. Он вопил и визжал, но порождения кошмара продолжали сдавливать конечности и заставляли отца-извращенца распластаться на спине. Айрис подошла к нему и, хохоча, стала наносить топором удар за ударом, уродуя и калеча руки и ноги. Вопль боли и злорадствующий смех диссонировали между собой и создавали жуткую вакханалию звуков. Кровь брызгала и текла из ран, заливая лицо Айрис, ее руки, ее багровый наряд, ее нечеловеческих слуг. Бывший насильник, а теперь жертва новорожденного палача, захлебывался в собственной рвоте и превращался в бесформенную мясную кашу под жестокими ударами топора.
Айрис ликовала и чувствовала безмерное наслаждение. Его ни с чем нельзя было сравнить. Никогда еще в своей жизни девушка не ощущала себя такой счастливой и настолько удовлетворенной. Ей приносил неописуемое удовольствие каждый взмах и каждый удар оружия о слабое, хрупкое тело. Создания, рожденные ожесточившимся разумом, заполнили собой всё пространство.
Как будто живой, проигрыватель сам заиграл ненавистный мотивчик, и внутри подсознания загорелось чувство, доселе дремавшее. В помещении из ниоткуда возникла тень отца. Скользкая, струящаяся тьма окружала его тело нечестивым ореолом. На наглом лице играла развратная улыбочка. Глаза сверлили Айрис и будто дразнили ее.
В этот миг девушка услышала тревожные нотки внутреннего голоса. Он взывал к ней, но оставался без ответа.
В голове эхом звучал и растворялся в пустоте голос доктора Генри.
— Ты знаешь, мы можем справиться с твоими страхами, можем одолеть их. Для этого необходимо сделать самое трудное — встретиться с ними лицом к лицу. Иначе они сломают тебя окончательно, превратят твою жизнь в бесконечный кошмар. Этого допустить нельзя. Читала когда-нибудь Фрэнка Герберта? Вот у него встречается хорошая, интересная мысль, что страх — это убийца разума. Страх поглощает нас, мешает действовать согласно нашей воле, подавляет нашу решимость. Мы избавимся от страха, Айрис. И для этого мы должны столкнуть тебя с ним лоб в лоб. Ты совершишь тяжелое путешествие внутрь своей души. Знаешь, я часто люблю говорить себе: «Человеческая душа — это дом, в котором тысяча дверей». И некоторые двери мы по собственной воле запираем, так как они хранят запретные, страшные вещи. Возможно, сегодня тебе придется войти в несколько таких дверей. Но ты должна быть мужественна, потому что я буду с тобой и буду направлять тебя. Моя идея, Айрис, состоит в том, чтобы погрузить тебя в глубокий сон. Ты сможешь слышать меня и странствовать по миру своей души. И обязательно должна будешь отыскать источник своих кошмаров. Отыскать — и сразиться с ними! Только так мы навсегда изгоним твои страхи. Ты готова? Тогда слушай меня, слушай только мой голос. Прими удобное положение в кресле, очисти голову от всяких мыслей. Ты слушаешь только меня. Постепенно твои веки будут тяжелеть. Когда я досчитаю до десяти, ты уснешь и окажешься там, где всё началось.
Я наблюдал ее, постепенно погружающуюся в гипнотический транс: лицо приняло тревожное выражение, каждая клеточка тела напряглась. Там, в глубинах своих видений, она, открыв одну из многих тысяч дверей своей души, очутилась возле своего дома.
Айрис стояла напротив омерзительного олицетворения отца, одетая в пылающее багровое одеяние. Ее глаза сверкали и всякий страх отсутствовал. Голос всё не утихал, требуя от девушки ответить ему. Но ее ничего более не интересовало. Из всех щелей и темных дыр на чердак просачивались бесформенные твари с множеством голов и конечностей. Их крики заполнили помещение, всё вокруг сотрясалось и вот-вот могло обрушиться. Извиваясь и переползая, скользкие и теплые существа грязного, будто выгоревшего черного цвета облепили девушку со всех сторон. Она улыбалась и чувствовала сладострастное наслаждение, в глазах молниями сверкало ликование.
Тень отца задрожала, распадаясь, и исторгла сгустки тьмы, таявшие в падении. Айрис раскинула руки в стороны, хищно улыбнулась и начала медленное приближение к своей жертве. В правой руке сам собой возник топор, нечеловеческий смех девушки заглушил все прочие звуки. Иголка проигрывателя слетела с пластинки, музыкальный аппарат покрылся бугорками и загорелся. От бывшего насильника осталось только человеческое тело, свернувшееся в комок и умолявшее о пощаде. Окружавшие девушку воплощения ее ненависти и ярости, разошлись в разные стороны и окружили мужчину. Они обхватывали его руки и ноги со всех сторон, выпрямляя, вытягивая тело. Он вопил и визжал, но порождения кошмара продолжали сдавливать конечности и заставляли отца-извращенца распластаться на спине. Айрис подошла к нему и, хохоча, стала наносить топором удар за ударом, уродуя и калеча руки и ноги. Вопль боли и злорадствующий смех диссонировали между собой и создавали жуткую вакханалию звуков. Кровь брызгала и текла из ран, заливая лицо Айрис, ее руки, ее багровый наряд, ее нечеловеческих слуг. Бывший насильник, а теперь жертва новорожденного палача, захлебывался в собственной рвоте и превращался в бесформенную мясную кашу под жестокими ударами топора.
Айрис ликовала и чувствовала безмерное наслаждение. Его ни с чем нельзя было сравнить. Никогда еще в своей жизни девушка не ощущала себя такой счастливой и настолько удовлетворенной. Ей приносил неописуемое удовольствие каждый взмах и каждый удар оружия о слабое, хрупкое тело. Создания, рожденные ожесточившимся разумом, заполнили собой всё пространство.
Страница
8 из 9
8 из 9
