Красный лепесток белой розы

Нет… Люблю. Очень. Но что-то случилось — брак распался. Словно сломалась некая важная пружинка в слаженном механизме, и машинка «семья» больше не ездит.

Я любил семью, но когда я опускал трубку на рычаг, то не чувствовал ничего кроме грусти. Нет ужаса. Нет страха. Грусть… Мне стало ужасно грустно.

А на следующий день я обнаружил надпись, выцарапанную на двери в квартиру.

Надпись короткая, но после её прочтения моя грусть взвинтилась в стратосферу.

«Твоя дочь мертва. Я убила её»

Там даже стояла подпись.

«Лепесток»

Это был первый день зимы. Холодной, мертвой зимы.

И она до сих пор не закончилась.

А как вы называете свою любимую девушку? Котик? Солнце? Рыбка?

Я всегда называл своих девушек Лепесток. И теперь мне очень грустно. Грустно, что одна из них затаила в своем сердце столько ненависти, столько страдания и отчаяния, что решила мне отомстить, за то, что я бросил её. И выбрала для этого самый мерзкий способ.

Достать меня через тех, кто мне дорог.

Это подло, Лепесток. И ты это знаешь. Цветок, с которого тебя сорвало ветром — давно напитался ядом…

Среди осколков шарика как будто бы ничего не было. Я присел на корточки, чтобы рассмотреть поближе. В тусклом свете лампочки, расколотая игрушка напоминала россыпь бриллиантов. Но было среди бриллиантов и кое-что ещё. Ключик. Маленький аккуратный. Бледно голубого цвета. Это не ключ от гаража. Это не ключ от входной двери. Такая изящная вещица сотни лет назад могла открывать пояс целомудрия. Такие ключики носят возле сердца, подвесив на серебряную цепочку.

Но какой замок он отпирает?

Я положил его в нагрудный карман рубашки и улыбнулся. Горьковатой вышла эта улыбка, но свидетелей ведь нет? Лишь осколки зеркального шара отразили и размножили эту улыбку, превратив её в гримасу.

Эх…

Мой выдох эхом прокатился по бетонному полу и затерялся в темноте. Нужно идти. Я не хочу замерзнуть в этом подвале… или где я там нахожусь?

Долгих две недели я пил. Просто пил.

Один раз позвонили из милиции — вызывали на опознание. Я съездил.

«Да, сержант, это моя жена» — и уставший патологоанатом вновь накрывает тело простыней. Нежно и заботливо. Молодой опер что-то чиркает в своем блокноте и выглядит уставшим. Все мы устали, ребята…

«Я могу идти?»

«Конечно. Но мы просим вас не уезжать из города».

А я уже под подозрением? Или это просто фикция? Не знаю, да мне и всё равно. Уезжать я никуда не собираюсь, и я не убивал свою семью. Я не из тех психов-отцов, которые убивают своих бывших жен, чтобы получить право опеки над ребенком. Нет. Когда жена сказала, что дочь будет жить с ней, я не обиделся.

А просто сказал:

«Хорошо».

Но однажды, проснувшись поутру с необычно легкой головой, я кое-что понял. Та пружинка, что сломалась в машинке нашего брака, теперь ломается во мне самом. Пока она ещё целая. Но она уже скрипит и греется. Однажды она лопнет, и что потом?

Самоубийство?

Зря ты так, Лепесток. Чем же я тебя так обидел? Чем?

В тот же вечер я сел и составил список девушек, с которыми я встречался. Получился он не слишком объемным. Я ведь не из тех донжуанов, что кочуют по чужим кроватям, как луна-парки по провинциям. Я люблю стабильность, упорядоченность…

Короче!

В списке было пятеро.

Жаль, что у меня нет фонарика! Но и без него я понял, где нахожусь. Запах гари помог.

Это не подвал. Это гараж. Огромный подземный гараж казино «Изумруд».

Нет, неверно. Гараж сгоревшего казино «Изумруд». Это роскошное здание горело летом. Горело долго и продуктивно, выплескивая в серое небо огромные тучи черного вонючего дыма. Выгорело всё. Рулетки, столы для покера, Черного Джека, столы для игры в кости, биллиардные столы. И, разумеется, выгорел подземный гараж. Роскошные машины, роскошные марки: Порш, Мерседес, Хонда, Лексус… Все эти шедевры автопрома превратились в груды оплавленного железа.

Даже сейчас, хотя гараж и расчистили, я все ещё натыкаюсь на остовы изувеченных автомобилей. Видимо их не успели вывезти. Или не захотели. Здание в аварийном состоянии, насколько я знаю. Сюда никого не пускают, хотя… сомневаюсь, чтобы его серьезно охраняли. Курица, несущая золотые яйца сдохла, и никто не собирается хоронить её труп.

Как же я сюда попал? Ответишь мне, Лепесток? Это тоже часть игры? Ведь выхода из гаража я, отчего-то, не нахожу…

Я долгими вечерами рассматривал этот список из пяти человек. Пяти прелестных девушек… Сейчас они уже женщины, а некоторые и возможно даже и не прелестные, но когда я их знал… и когда любил… они были именно такими. Красивыми и нежными. Лепестками розы.

Но в каком из лепестков скрытая червоточина?

Их было тяжело найти.