Село было богатым. Самым богатым на участке моей ответственности. Сто двадцать дворов…
Добавить в моё избранное
35 мин, 3 сек 11681
С солидными, крытыми черепицей домами, многочисленными хлевами, сараями и прочими надворными постройками. Непременными обширными садами и огородами. Каменных домов, правда, имелось только два десятка. Но деревянные пятистенки срублены из хорошо просушенного леса, тоже стояли на каменных фундаментах, под которыми скрывались глубокие подвалы для хранения припасов. Имелось, правда, и несколько лачуг довольно нищенского вида, выбивающихся из картины всеобщего благополучия. Но они ютились, словно согнанные в резервацию, за оврагом у самой околицы.
Овраг этот промыла речка, весело журчащая на его дне. Сильно заросшая невысоким ивняком и густой камышовой порослью, так, что открытой воды отсюда с овражного откоса было и не рассмотреть. Речка называлась Черной. Наверное из-за глубокого с обрывистыми стенками оврага и буйной растительности, закрывающей ее от солнца. Примерно милей дальше от того места, где я сейчас стоял, речка образовывала пруд, перекрытая плотиной, увенчанной мельничным колесом. Тут же располагалась водяная мельница, а чуть поодаль дом мельника. Мельник был, пожалуй, самым состоятельным жителем села. Состоятельнее даже самого сельского старосты. Правильно: молоть зерно ему свозили со всей округи. Потому дом его, мало того что каменный, имел еще второй этаж.
Прокрутив мельничное колесо, воды речки продолжали свой бег за плотиной и милями тремя дальше впадали в Гнилое болото. Кстати, Гнилое болото это вам не просто какое-то там болото. Это Болото. Именно так — с большой буквы. В ширину оно раскинулось на сто пятьдесят с лишним миль, а в глубину тянется до самого берега Закатного моря, миль на триста. Кое где на нем встречаются островки сухой земли, иногда соединенные между собой перемычками, потому совсем уж непроходимым его назвать нельзя. Находятся безумно храбрые индивидуумы, решающиеся бродить по нему и вытаскивать из его недр что-то для продажи, или использования в хозяйстве. Некоторым удается на этом даже разбогатеть. Но большинство гибнет. Рано, или поздно.
Собственно, благодаря Гнилому болоту я и оказался здесь в этой глухомани на самом дальнем краю Империи. Я — гордость выпускного курса факультета боевой магии столичного университета. Строго говоря, торчу я здесь не благодаря болоту, а благодаря собственной дурости. Кажется, чего бы стоило быть повыдержаннее, не затевать ту злосчастную драку в кабаке. Но, что сделано — то сделано. Опять же, кому-то надо нести службу и в этом забытом богом месте. Вот и обитаю здесь уже второй год на берегу чертова болота, дышу его испарениями, кормлю своей кровью его комаров и прочую крылатую кровососущую мелочь.
Спросите, что делает боевой маг на берегу болота, пусть и такого большого? А дел здесь по моему профилю вполне себе хватает. Не зря на берегу поставлено аж целых два поста постоянного пребывания. На одном восемьдесят миль берега контролирует ваш покорный слуга. На другом мой коллега, за которым числится оставшиеся восемьдесят миль. Довольно неприятный тип, надо сказать. Желчный такой старикашка, проторчавший здесь больше тридцати лет, обозленный на весь свет. В часы, когда меня посещает меланхолия, с ужасом представляю, что и сам стану таким. Бр-р-р…
Что-то отвлекся. Так вот, о болоте. Вернее, о том для чего два не самых слабых боевых мага (а старикашка, не смотря на скверный характер именно таковым и является, да и я много чего умею) торчат безвылазно на его берегу. Дело в том, что Гнилое болото славится всякой разной нечистью и просто жуткими тварями, обитающими в его недрах. Кто не в теме, скажут: обитают и пусть себе обитают. Просто не суйтесь туда и всех дел. Как бы не так! Эти самые твари, что там обитают, не сидят спокойно в своей вонючей жиже, а довольно часто выбираются на берег и беспокоят жителей окрестных сел и деревень. Иногда такие набеги принимают просто опустошительный характер. Самое страшное такое нашествие произошло лет тридцать назад уже при моем напарнике-старикашке. Он любит про него рассказывать, поскольку имеет награду, полученную за его отражение. А тогда, не смотря на весь его героизм, погибли, или были вынуждены бежать обитатели нескольких десятков сел и деревень, расположенных вблизи болота. Твари похожие на гигантских прямоходящих жаб продвинулись на десять с лишним миль в глубину суши. Пришлось задействовать три гарнизона имперской стражи, квартировавших неподалеку. Отбились. Правда потеряли половину людей и одного из двух магов, следящих тогда здесь за порядком. Что-то подобное, но в больших масштабах имело место быть семьдесят с чем-то лет назад, девяносто, сто двадцать… Самый ранний набег, о котором упоминается в имперских хрониках произошел более трехсот лет тому. Вот так…
Но и без таких вот катаклизмов мне с моим напарником работы хватает. Вот и сегодня я прибыл в это село по вызову местной администрации в лице старосты. Дело в том, что за последние три дня здесь пропало три человека. Три молоденьких девушки. Первую хватились не сразу.
Овраг этот промыла речка, весело журчащая на его дне. Сильно заросшая невысоким ивняком и густой камышовой порослью, так, что открытой воды отсюда с овражного откоса было и не рассмотреть. Речка называлась Черной. Наверное из-за глубокого с обрывистыми стенками оврага и буйной растительности, закрывающей ее от солнца. Примерно милей дальше от того места, где я сейчас стоял, речка образовывала пруд, перекрытая плотиной, увенчанной мельничным колесом. Тут же располагалась водяная мельница, а чуть поодаль дом мельника. Мельник был, пожалуй, самым состоятельным жителем села. Состоятельнее даже самого сельского старосты. Правильно: молоть зерно ему свозили со всей округи. Потому дом его, мало того что каменный, имел еще второй этаж.
Прокрутив мельничное колесо, воды речки продолжали свой бег за плотиной и милями тремя дальше впадали в Гнилое болото. Кстати, Гнилое болото это вам не просто какое-то там болото. Это Болото. Именно так — с большой буквы. В ширину оно раскинулось на сто пятьдесят с лишним миль, а в глубину тянется до самого берега Закатного моря, миль на триста. Кое где на нем встречаются островки сухой земли, иногда соединенные между собой перемычками, потому совсем уж непроходимым его назвать нельзя. Находятся безумно храбрые индивидуумы, решающиеся бродить по нему и вытаскивать из его недр что-то для продажи, или использования в хозяйстве. Некоторым удается на этом даже разбогатеть. Но большинство гибнет. Рано, или поздно.
Собственно, благодаря Гнилому болоту я и оказался здесь в этой глухомани на самом дальнем краю Империи. Я — гордость выпускного курса факультета боевой магии столичного университета. Строго говоря, торчу я здесь не благодаря болоту, а благодаря собственной дурости. Кажется, чего бы стоило быть повыдержаннее, не затевать ту злосчастную драку в кабаке. Но, что сделано — то сделано. Опять же, кому-то надо нести службу и в этом забытом богом месте. Вот и обитаю здесь уже второй год на берегу чертова болота, дышу его испарениями, кормлю своей кровью его комаров и прочую крылатую кровососущую мелочь.
Спросите, что делает боевой маг на берегу болота, пусть и такого большого? А дел здесь по моему профилю вполне себе хватает. Не зря на берегу поставлено аж целых два поста постоянного пребывания. На одном восемьдесят миль берега контролирует ваш покорный слуга. На другом мой коллега, за которым числится оставшиеся восемьдесят миль. Довольно неприятный тип, надо сказать. Желчный такой старикашка, проторчавший здесь больше тридцати лет, обозленный на весь свет. В часы, когда меня посещает меланхолия, с ужасом представляю, что и сам стану таким. Бр-р-р…
Что-то отвлекся. Так вот, о болоте. Вернее, о том для чего два не самых слабых боевых мага (а старикашка, не смотря на скверный характер именно таковым и является, да и я много чего умею) торчат безвылазно на его берегу. Дело в том, что Гнилое болото славится всякой разной нечистью и просто жуткими тварями, обитающими в его недрах. Кто не в теме, скажут: обитают и пусть себе обитают. Просто не суйтесь туда и всех дел. Как бы не так! Эти самые твари, что там обитают, не сидят спокойно в своей вонючей жиже, а довольно часто выбираются на берег и беспокоят жителей окрестных сел и деревень. Иногда такие набеги принимают просто опустошительный характер. Самое страшное такое нашествие произошло лет тридцать назад уже при моем напарнике-старикашке. Он любит про него рассказывать, поскольку имеет награду, полученную за его отражение. А тогда, не смотря на весь его героизм, погибли, или были вынуждены бежать обитатели нескольких десятков сел и деревень, расположенных вблизи болота. Твари похожие на гигантских прямоходящих жаб продвинулись на десять с лишним миль в глубину суши. Пришлось задействовать три гарнизона имперской стражи, квартировавших неподалеку. Отбились. Правда потеряли половину людей и одного из двух магов, следящих тогда здесь за порядком. Что-то подобное, но в больших масштабах имело место быть семьдесят с чем-то лет назад, девяносто, сто двадцать… Самый ранний набег, о котором упоминается в имперских хрониках произошел более трехсот лет тому. Вот так…
Но и без таких вот катаклизмов мне с моим напарником работы хватает. Вот и сегодня я прибыл в это село по вызову местной администрации в лице старосты. Дело в том, что за последние три дня здесь пропало три человека. Три молоденьких девушки. Первую хватились не сразу.
