Университет зомби

Он представил, как прибывшие гости вынужденно оставляют машины за поворотом дороги, что ведет в город, ибо на всей остальной её части обочина забита под завязку. Собственные мысли заставили Смоллинга улыбнуться, ведь все эти люди приехали посмотреть на его творение.

Несомненно, ГУПЗ являлся одним из самых важных государственных проектов последних лет, если не ключевым. Многие видели в нем символ победы над ужасной эпидемией, поглотившей и разрушившей привычный мир в мгновение ока; победы, давшейся человечеству слишком высокой ценой. С недавних пор в русло истории вероломно влилась новая эра, своим течение разделившая людей на неинфицированных и зараженных, рьяно жаждущих плоти первых.

С тех пор, как удалось подавить последние очаги активности пораженных вирусом, прошло долгих четыре года, положивших начало периоду глобального восстановления и решению насущного вопроса по инфицированным, заключенным в резервациях. Одни с пеной у рта ратовали за незамедлительное уничтожение оных, другие же более дальновидные настаивали на проведении исследования, целью которых было бы глубокое изучение действия вируса на организм человека и возможностей по приручению обезумевших. В итоге доводы стороны, настаивающей на помиловании сотен тысяч зараженных, оказались куда более весомыми. Большинство поддержало вариант, при котором в неопределенной перспективе инфицированные, в конце концов, принесут хоть какую-то пользу обществу, нежели их трупы с вышибленными наружу мозгами.

Смоллинг вспомнил, как ему только-только вверили руководство над проектом «Приручение зараженных». Тогда в нем едва теплилась вера в успех задуманного, особенного после увиденного воочию безумства на улицах Бирмингема. Сейчас же он не сомневался: у университета большое будущее и именно ему суждено стать важнейшей опорой для шествия Великобритании по непростой для мира эпохе.

Запищавший на столе интерком отвлек директора ГУПЗ от размышлений.

— Мистер Смоллинг, прибыл вертолет с представителем парламента на борту, — донеслось из динамика. — Какие будут указания?

— Как давно он здесь? — спросил Смоллинг.

— Вертолет только что сел на вторую площадку.

— Понятно. Сопроводите его прямиком в мой кабинет и… не заставляйте его долго ждать, во избежание излишних трудностей.

— Хорошо мистер Смоллинг.

Собеседник директора прервал связь, оставив того в тишине, наедине с собственными мыслями.

«С чего это какая-то ходульная шишка из парламента решила почтить нас своим присутствием, — размышлял Смоллинг, — почему ни один из них не сунул сюда свой нос за все четыре года? Хотя, ответ ведь очевиден: никто не хочет просто так рисковать своей задницей, не удостоверившись, что здесь их не разорвут на куски. Это под стать им, — усмехнулся про себя директор, — явиться к готовому обеду и при любой возможности раскритиковать его. Ну ничего, я не дам им усомниться в нашей работе. Пусть знают, что Оливер Смоллинг не бросает слов на ветер».

Он устроился в мягком кресле и с нетерпением принялся ожидать высокопоставленного гостя.

Через десять минут в дверь постучали.

— Да, войдите, — отозвался директор.

В кабинет вошел мужчина средних лет одетый с иголочки в строгий синий костюм и, переступив порог, сразу же добродушным тоном произнес:

— Рад видеть вас, мистер Смоллинг.

— Прошу проходите, — сказал директор и поднялся, чтобы поприветствовать незнакомца.

— Фрэнк Милстоу — уполномоченный парламента, — представился гость, — наслышан о вас и вашем университете.

— Приятно слышать об этом мистер Милстоу, рад знакомству.

Они пожали друг другу руки, и Смоллинг предложил гостю сесть в кресло напротив него.

— Добрались до нас без препятствий? — поинтересовался директор.

— Да. Знаете, глядя на такое количество прибывших сюда людей, сполна осознаешь все преимущество воздушного транспорта. Думаю, добраться до вас автомобилем многим стоило огромных трудов. Кстати говоря, откуда столько желающих посетить «День открытых дверей»?

— Большинство из приехавших — промышленники: начальники самых разномастных предприятий заинтересованных в нашем проекте, другие — знаменитости, изъявившие желание поддержать наш университет своим присутствием, ну а кого-то, как мне думается, привлекло ожидание необычного зрелища.

— Признаться, я удивлен таким ажиотажем.

— Я удивлен не меньше вашего. Может, желаете чай или кофе? — спросил Смоллинг.

— Нет, благодарю за гостеприимство, но с вашего позволения хотелось бы побыстрее приступить к делу. Парламент очень интересует результаты вашей деятельности, да и меня к слову просто распирает любопытство.

«Как же, — со злобой подумал Смоллинг, — парламент заинтересовался нашей работой.