Алые болота

Они падают. И это не сон.

Как хотелось прижать Лизу к себе, защитить собственным телом, пусть он разобьется в лепешку, лишь бы она жила. Но он понимал безрассудность этой затеи, единственный шанс выжить, если он вообще есть, — крепко пристегнуться к креслу. Сергей скрепя сердце затянул ремни вокруг дочери и сжал ее ладонь. Она кричала, не замечая отца. Оставалось только молиться. Вспомнил Катю. Она улыбалась ему, он улыбнулся в ответ, отвернувшись от дороги…

Удар растянулся на долгие секунды. Наверное, инерция тащила самолет по земле. Голова Сергея моталась из стороны в сторону, зубы щелкали, глаза моргали, будто свет мигал на дискотеке, рывками. В этом мерцании подросток пролетел по салону, с хрустом ударился о стену. В голове кто-то включил замедленную съемку и все крутил ручку, пока картинка не остановилась и не погасла.

Разбудили его крики и запах гари. От салона мало что осталось, огонь пожирал остатки. Лиза уставилась перед собой, не реагируя на внешний мир. Он освободился от ремней и вынес дочь в безопасное место.

Вокруг высился лес, он посадил девочку у сосны, статного стража леса. Огонь окрасил кору в ярко-оранжевый, среди иголок проглядывала луна. Лиза с трудом узнала отца и разрыдалась.

— Все будет хорошо, успокойся. Теперь все позади, — шептал Сергей, обнимая дочь.

Пламя пожирало обломки, но не осмеливалось проникнуть в лес. Люди бегали, раздавались вопли, шипел керосин, трещали металлоконструкции. Уцелевшие выкрикивали имена друзей и родственников, бродили среди обломков. Оглушенные и изувеченные, словно на поле боя. Несколько человек горели заживо, издавая нечеловеческие крики. Сергей закрыл уши дочери.

— За что нам это, папа? Тепель я не могу жить спокойно, мне страшно. Эти беды никогда не закончатся… Я хочу к маме.

Он утешал ее, как мог, сжимая в объятиях. Это он виноват, постоянно попадает в какие-то истории, доставляя проблемы родным. Никудышный из него отец. И муж… Как бы он хотел унести Лизу за тысячу миль отсюда.

— Ладно, отстань, — пришла в себя Лиза, вытирая слезы. — Ласкисла, как баба. Что бы дедушка сказал? Ему хуже было, он войну прошел.

— Он бы нас уже спас, — Сергей невольно поразился умению дочери восстанавливать душевное равновесие. — Ты как, нормально?

— Нолмально, говорю.

Большинство выживших разбились на группы, тихо переговаривались или помогали раненым. Они держались ближе к пожарищам, ища тепло и свет. Ночь скрывала лица, омраченные горем. Жаль, что от своих чувств Сергей не мог отмахнуться.

Шипение за спиной отвлекло его от людей. Едва успел отдернуть дочь от сосны. Когтистая лапа мелькнула и скрылась в темноте. Они поспешили к горящим обломкам, где было больше света, народа и больше, по крайней мере, так казалось, безопасности.

Пассажиры сгрудились в ожидании спасателей. Многим повезло пережить катастрофу. Обычные туристы, в основном европейцы, несколько чернокожих. Из персонала никто не выжил. В глаза бросилась окровавленная рубашка стюардессы, Сергей отвернулся.

Приглушенный крик заставил всех вскочить.

— Это Кира, она отошла в туалет, — взволнованно произнесла пожилая женщина и направилась в лес. — Я должна проверить.

Сергей хотел остановить ее, но странное оцепенение сковало его, остальные тоже замерли. Раздался еще один крик, Лиза вцепилась в джинсы отца.

За спиной хрипло засмеялись. Сергей уставился на мужика в плаще: щетина, затуманенный взор, фляга в руке.

— Что смешного? — зло спросил Сергей.

— Правду говорят, что беда не приходит одна, — ухмыльнулся мужик и сделал глоток из фляги. — Только я обрадовался спасению, как пришли они. Это волки таскают людей. Волки-людоеды. Я такое уже видел, когда служил в Сибири. Рыскают в темноте, а стоит сделать шаг от костра, как стая набрасывается и все, конец! Потом только одни кости в чаще остаются. Хоть похоронили…

— И что нам теперь делать? — спросил кто-то дрожащим голосом.

— А что нам остается? Сидеть у огня и держаться ближе друг к другу. Или у тебя есть ружье?

Никто не ответил.

— А когда погаснет огонь?

— Будем молиться и ждать рассвета, — мужик пожал плечами и отвернулся.

Ничего не оставалось, только ждать. Нет ничего хуже беспомощности. Где они? В какой-нибудь Норвегии, Финляндии? А может, долетели до родины? Еще и волки. Сергей сомневался, хотя вдалеке послышался вой. Лапа или рука, которую он видел, больше напоминала человеческую, а главное, хищники нападают в прыжке, метя зубами. Этот же пытался утащить Лизу, как злой дух леса. Злые духи… подобное он уже слышал. Но это далеко отсюда, в болотах. Не стоит переживать. Или стоит?

В темном лесу непрерывно раздавались шорохи, скрип. Кто-то словно бормотал. Беспокойство росло.

Люди поодиночке вставали и скрывались в лесу, шатаясь, словно сомнамбулы, без единого звука.