Добавить в моё избранное
37 мин, 3 сек 1895
Леночка тут же прикрепила к ошейнику свою люимую игрушку, а Никита брелок с адресом. Так надёжней.
— Странно, та девушка сказала о какой-то её «старой дружбе» с Нельсом, наверное, это её шарфом была перевязана шея собаки. Предлагаю найти её и всё узнать поподробней. — сказала Светлана, перевязывая Нельсу раны.
— А давайте я! На выходных этим и займусь! Я понимаю, что виноват, но прошу вас мне поверить. Я больше никогда вас не подведу… Никого.
Виктору очень хотелось сделать что-то доброе. Никогда прежде он не ощущал в себе этой потребности. Но теперь всё изменилось. Неважно, что думают остальные, он это знает, чувствует. Удивительно, но именно Нельс помог ему стать другим! Он ответил любовью на предательство. Это щедрый дар!
В больничной палате, кроме Наташи, лежали ещё двое, пострадавших в другой аварии, но разговор не клеялся. Ей неинтересны были их истории, и уж тем более, не хотелось говорить о своей. По ночам снилось одно и то же — взъерошенный затылок Максима. Почему он никогда не оглядывается? Удар… Крики… Скрежет металла… Огромные глаза собаки… Взрыв и… отчаяние безвозвратной потери. Наташа только теперь поняла, как она была счастлива раньше! В настоящем ничего нет, а значит, и в будущем ничего не будет. К чему эти пилюли, перевязки. Смысл потерян! На самых мрачных мыслях дверь в палату медленно отворилась:
— Здравствуйте, Наташа! Меня зовут Виктор. Я к Вам ещё на прошлой неделе заходил, но не пустили. Я родственник Нельса, ну того пса, что в аварии с вами.
— Как он? Шея зажила? — Наташа с трудом оторвала взгляд от окна.
— Почти. И шея и лапа. Как на собаке! Физические раны — это не главное, хотя тоже требуют внимания. Меня теперь больше его душа интересует. Он ведь не только Вас, но и меня спас, хотя я его перед этим предал. — Виктор и сам не понимал, почему он всё это ей выложил?
— Вы? Те цепи? Ну Вы, блин, даёте! Родственник… — Наташа смотрела на него с глубокой печалью, не в силах судить или гневаться:
— Нельс — хорошее имя. Мы с Максом тогда не знали, как его зовут. Потом пожалели, что не взяли с собой. Максимка… — Наташа горько заплакала. Как жаль, что у них не было детей. Ничего не осталось, — только урна с прахом.
— Скоро Троица. Хотите, я возьму Вас с собой в церковь? С врачами я договорюсь.
— Да! — сразу согласилась Наташа — И Нельса приведите, хорошо?
— Обязательно! — успокоил её Виктор, вытирая заплаканное девичье лицо своим носовым платком.
— У Вас такой же одеколон, как и у Максима, — чуть не плача, сказала Наташа. Виктор сделал вид, что не расслышал, но надушенный платок оставил возле её подушки.
В церкви было очень много народа. Пахло свечами и ладоном.
— Бог един во всём! В растениях, животных и в человеке течёт божественная энергия, соединяется высшая мудрость и воплащается предвечная любовь! — улавливает Наташа слова священника, выходя на крыльцо собора. Она садится на корточки перед Нельсом и долго смотрит ему в глаза. Значит, это сам Господь спас ей жизнь? Он в нём так же, как и в ней? Они вздохнули очень глубоко и одновременно. Наташа только теперь поняла слова Виктора, т. к. и сама почувствовала себя «родственником» Нельса. Так вот что это такое — близкие души?! Светлана осторожно присела рядом и обняла Наталью за плечи: — Поехали к нам. Домой. Стол накроем, мужей помянем. Будем жить!
От этой женщины исходило невероятное тепло и понимание. Нельс, присоединяясь к уговорам, неистово махал хвостом.
— Тетя Наташа, поехали! Мы Вас с Люськой познакомим. — тянули за руки дети. Виктор услужливо открыл дверцу машины и махал рукой.
— И пусть дальний станет ближним. Идите с миром! — донеслось из церкви. Ну чтож, так тому и быть. Все дружно уселись в машину, уступив Наташе место возле водителя. И старенький «Жигулёнок» повёз их в новую жизнь. Жизнь полную надежд и ожиданий. Если однажды у них спросят: — «Как жизнь?» — никто из них не скажет: — «По-старому.» — ведь нельзя прожить ещё раз прежнее, жизнь всегда течёт по-новому, каждый день, каждую минуту.
— Ма-ма! — вдруг прогавкал Нельс. Обе женщины вздрогнули, а дети радостно затормошили пса:
— Ну скажи ещё! Скажи ещё! — и он скажет, непременно скажет. Не сейчас, так потом. Ведь нет для пса ничего сладостней на свете, чем доставить радость хозяину. Человеку!
— Странно, та девушка сказала о какой-то её «старой дружбе» с Нельсом, наверное, это её шарфом была перевязана шея собаки. Предлагаю найти её и всё узнать поподробней. — сказала Светлана, перевязывая Нельсу раны.
— А давайте я! На выходных этим и займусь! Я понимаю, что виноват, но прошу вас мне поверить. Я больше никогда вас не подведу… Никого.
Виктору очень хотелось сделать что-то доброе. Никогда прежде он не ощущал в себе этой потребности. Но теперь всё изменилось. Неважно, что думают остальные, он это знает, чувствует. Удивительно, но именно Нельс помог ему стать другим! Он ответил любовью на предательство. Это щедрый дар!
В больничной палате, кроме Наташи, лежали ещё двое, пострадавших в другой аварии, но разговор не клеялся. Ей неинтересны были их истории, и уж тем более, не хотелось говорить о своей. По ночам снилось одно и то же — взъерошенный затылок Максима. Почему он никогда не оглядывается? Удар… Крики… Скрежет металла… Огромные глаза собаки… Взрыв и… отчаяние безвозвратной потери. Наташа только теперь поняла, как она была счастлива раньше! В настоящем ничего нет, а значит, и в будущем ничего не будет. К чему эти пилюли, перевязки. Смысл потерян! На самых мрачных мыслях дверь в палату медленно отворилась:
— Здравствуйте, Наташа! Меня зовут Виктор. Я к Вам ещё на прошлой неделе заходил, но не пустили. Я родственник Нельса, ну того пса, что в аварии с вами.
— Как он? Шея зажила? — Наташа с трудом оторвала взгляд от окна.
— Почти. И шея и лапа. Как на собаке! Физические раны — это не главное, хотя тоже требуют внимания. Меня теперь больше его душа интересует. Он ведь не только Вас, но и меня спас, хотя я его перед этим предал. — Виктор и сам не понимал, почему он всё это ей выложил?
— Вы? Те цепи? Ну Вы, блин, даёте! Родственник… — Наташа смотрела на него с глубокой печалью, не в силах судить или гневаться:
— Нельс — хорошее имя. Мы с Максом тогда не знали, как его зовут. Потом пожалели, что не взяли с собой. Максимка… — Наташа горько заплакала. Как жаль, что у них не было детей. Ничего не осталось, — только урна с прахом.
— Скоро Троица. Хотите, я возьму Вас с собой в церковь? С врачами я договорюсь.
— Да! — сразу согласилась Наташа — И Нельса приведите, хорошо?
— Обязательно! — успокоил её Виктор, вытирая заплаканное девичье лицо своим носовым платком.
— У Вас такой же одеколон, как и у Максима, — чуть не плача, сказала Наташа. Виктор сделал вид, что не расслышал, но надушенный платок оставил возле её подушки.
В церкви было очень много народа. Пахло свечами и ладоном.
— Бог един во всём! В растениях, животных и в человеке течёт божественная энергия, соединяется высшая мудрость и воплащается предвечная любовь! — улавливает Наташа слова священника, выходя на крыльцо собора. Она садится на корточки перед Нельсом и долго смотрит ему в глаза. Значит, это сам Господь спас ей жизнь? Он в нём так же, как и в ней? Они вздохнули очень глубоко и одновременно. Наташа только теперь поняла слова Виктора, т. к. и сама почувствовала себя «родственником» Нельса. Так вот что это такое — близкие души?! Светлана осторожно присела рядом и обняла Наталью за плечи: — Поехали к нам. Домой. Стол накроем, мужей помянем. Будем жить!
От этой женщины исходило невероятное тепло и понимание. Нельс, присоединяясь к уговорам, неистово махал хвостом.
— Тетя Наташа, поехали! Мы Вас с Люськой познакомим. — тянули за руки дети. Виктор услужливо открыл дверцу машины и махал рукой.
— И пусть дальний станет ближним. Идите с миром! — донеслось из церкви. Ну чтож, так тому и быть. Все дружно уселись в машину, уступив Наташе место возле водителя. И старенький «Жигулёнок» повёз их в новую жизнь. Жизнь полную надежд и ожиданий. Если однажды у них спросят: — «Как жизнь?» — никто из них не скажет: — «По-старому.» — ведь нельзя прожить ещё раз прежнее, жизнь всегда течёт по-новому, каждый день, каждую минуту.
— Ма-ма! — вдруг прогавкал Нельс. Обе женщины вздрогнули, а дети радостно затормошили пса:
— Ну скажи ещё! Скажи ещё! — и он скажет, непременно скажет. Не сейчас, так потом. Ведь нет для пса ничего сладостней на свете, чем доставить радость хозяину. Человеку!
Страница
10 из 10
10 из 10
