Рейк

Ее что-то очень напугало. До сих пор в шоке.

— Да-а. — Молвил Вилкин. — Повод есть, поверьте.

Воронин и Петров уставились на него. Тот поправил рукой чубчик на потной лысеющей голове и жестом пригласил коллег следовать за ним.

— Жители близлежащих домов, — сказал Вилкин, когда они поднимались наверх по длинным железным ступеням, — сказали, что слышали странные крики — не то человеческие, не то звериные. Еще один человек в окно дома видел, как по крыше склада молниеносно двигался какой-то силуэт. Но этот свидетель допускает, что это ему могло привидеться, потому что отмечал с друзьями вчера день рождения и херачил горькую. Та находка, что мы обнаружили здесь с курсантом, не то что девчонку в шок может повергнуть, но довело почти до истерики двух мужиков, которые зашли случайно сегодня утром на склад. Они и позвонили в полицию и вызвали Скорую, найдя Екатерину здесь, привязанную к столбу.

— Вот здесь, — указал Вилкин на деревянный пол второго этажа с обильными темно — багровыми всплесками и пятнами, — лежало мясо.

— Какое еще мясо? — не понял Петров.

— Останки жертвы. — Пояснил Вилкин. — Я уж не знаю, кому этот чувак так сильно насолил или кто так яро защищал девчонку от этого чувака, но наказание он получил жуткое. Останки уже увезли в морг, наши эксперты взяли образцы ранений. И я не удивлюсь, если они сообщат, что слюна на трупе и нанесение ранений принадлежат не бешеной бродячей собаке и даже не сбежавшей из городского зоопарка зверушке хищной…

— А кому? — сам не зная, зачем, спросил Воронин.

Вилкин поднял брови и пожал плечами.

— Зубам подполковника Задрыпина? — попытался пошутить Олег. Николай и Андрей взглянули на него. Николай — в недоумении. Андрей — в раздумьях. По всему было видно, что момент сей для каких-либо шуток был не очень подходящим.

Олег подошел к автоматической двери, приложил пропуск к панели, дверь отползла в сторону. Очутившись в кабинете-лаборатории доктора Пиявкина, Олег еле заметно вздрогнул. На протяжении уже долгого времени Олег получал уколы, но все равно не мог привыкнуть к этому кабинету, к этому доктору и вообще к этой болезни…

Павел Пиявкин сидел за компьютером и что-то печатал, сверяясь с записями в журнале на столе. Выглядит обычно это как-то по-идиотски, если человек работает за компьютером и еще что-то проверяет в бумажном журнале. Как-то не по-современному такая синергетика смотрится. Это все равно как если бы Пиявкин решал примеры в Excel и щелкал кнопки обычного калькулятора (не компьютерного).

— Привет, док, — молвил Олег. — Вколите мне очередную порцию волшебного зелья.

— Привет, Олег, — ответил Павел Пиявкин. — Конечно. Готовьте руку. Я сейчас.

Доктор встал из-за стола, достал и распаковал новый шприц, подготовил свой препарат. Когда он делал Олегу укол, Петров еле заметно вздрогнул. Олег был молчалив, его взгляд был задумчив. Пиявкин то и дело глядел на него. Наконец, доктор, как бы между делом, изрек, сняв перчатки и бросив их в мусорное ведро.

— Одна из самых больших ошибок отдельно взятой личности — стремление подражать кому-то и быть на кого-то похожим.

— Что? — оторвался Олег от своих мыслей.

— Извините, Олег, это не сюсюканье как с маленьким ребенком и не навязывание вам моего псевдоинтеллектуального мнения. Но если вы размышляете о своем недуге, обо всех этих уколах и вообще задаетесь вопросом, почему в этом мире происходит все так, а не иначе, то скажите самому себе: «У меня своя индивидуальность, и я не хочу быть похожим на кого-либо из этого общества». Да, у вас очень редкая болезнь, и к тому же нелепая и странная, но ведь она не смертельна. К тому же вы работаете в полиции, делаете полезное для этого мира дело. Ваш организм, живет, развивается, вы — человек. Такой же, как и все остальные, и даже лучше. Вы уже доказали этому миру, природе, что создает нас, людей, что никакие его/ее подколы и удары не вывели вас из равновесия. Это ли не уникально?

— Да, только как научиться ловить кайф от всего этого? — мягко улыбнулся Олег.

— Зачем пытаться ловить кайф, выворачивать себя ради того, что нам не понять и не дано понять, если можно, к примеру, погрузиться в любимое дело (работу) и жить? Жить тем, что стараться выполнять это дело, эту работу.

На следующий день, прибыв в участок, Олег узнал еще о двух нападениях в городе. Причем, прибыв в магазин, а затем к загородному частному дому, Олег Петров и Андрей Воронин обнаружили такие же жуткие останки людей, какими были останки первой жертвы на складе. Подполковник Задрыпин своим необыкновенно спокойным тоном пояснял подопечным, что маньяка нужно изловить или ликвидировать в ближайшие часы. Тон начальника был спокоен и уравновешен, даже когда он сообщил своим сотрудникам, что «его трахают по телефону уже два правительственных ведомства страны в связи с этими происходящими убийствами в городке Веркнабурске».

«Странно», — подумал Олег, но хотя тут же вздрогнул от своих жестоких мыслей, — «И кому бы он усрался сто лет наш невзрачный городишко.