Добавить в моё избранное
35 мин, 24 сек 16158
Потом пытаюсь хоть что-то им всем объяснить, но понимаю, что выходит лишь бессвязный лепет. Они смеются, подводят меня к столу, усаживают и вручают пластиковый стаканчик до половины наполненный чем-то прозрачным. Заставляют выпить. Спиртовой запах недвусмысленно подсказывает, что это не вода, но мне уже всё равно, залпом опрокидываю в себя содержимое стаканчика, и, как ни странно, становится легче и проще. Делаю ещё одну попытку объяснить, что творится сейчас там, где только что была, но они принимают всё за бредовый розыгрыш и отвечают плоскими шуточками, сопровождаемыми жизнерадостным хохотом. Это настолько странно и дико, что я замолкаю. Опустив голову, гляжу на свои дрожащие руки. В самом деле, что я могу сейчас объяснить или доказать?
Мне подсовывают пластиковую тарелку с каким-то салатом — есть не могу, механически, без аппетита ковыряюсь вилкой, не имея ни малейших соображений, что же делать дальше. Между тем, очередная бьющая по нервам песенка обрывается на пронзительно-визжащей ноте, и во время короткого перерыва улавливаю еле слышный, пока ещё далёкий, но пугающе знакомый гул.
Вот он и ответ — ничего ещё не кончилось. Вместо нового приступа паники неожиданно для себя успокаиваюсь и собираюсь. Встаю и делаю последнюю, увы, бесплодную попытку привлечь внимание окружающих к происходящему. Подхожу к колонкам, взревевшим очередным весёленьким мотивчиком, и выдираю шнур питания из розетки. В наступившей тишине отчётливо слышится нарастающий гул, и кто-то, наконец-таки, начинает недоумённо прислушиваться. Возвращаюсь к столу и, не присаживаясь, зачёрпываю напоследок полную ложку салата. А ведь вкусно! Да, и дело, похоже, идёт к тому, что ничего лучшего попробовать всё равно уже не получится. Никогда. Что ж, селёдка под шубой — не самый плохой вариант!
Торопливо покидаю этот праздник жизни и начинаю новые розыски. Интересно, где у них смонтирован телепорт? Если вдруг окажется как у наших — в запертом на кодовый замок помещении, то дело моё — дрянь. К тому же арена поиска значительно ограничена, поскольку большинство сотрудников, уходя повеселиться, закрыли свои кабинеты на ключ.
Обхожу коридор, тряся за ручки запертые двери. Допустим, повезёт, и в очередной раз сумею отыскать заветную надпись на двери, означающую, как успел объяснить Зарубкин, «телепорт стационарный четырнадцать-шестнадцать локальная версия», а что дальше? До каких пор буду прыгать из города в город, пытаясь спастись от вторжения, раз за разом опережая его на считанные минуты? Пока не нарвусь уже на непосредственно прилетевших чужих? Или на разряженный телепорт? Или на обесточенный узел связи? Перспектива отыскать спокойный уголок, куда не налетят агрессоры, начала представляться чем-то призрачным и совершенно несбыточным. Может, пока не поздно, стоит вернуться и спокойно доесть селёдку под шубой? А что, ведь есть ещё шанс оперативно упиться до бессознательного состояния, чтобы достойно, не приходя в чувство, встретить «дорогих гостей». Из горла вырывается хриплый, истерический смешок, но я, разумеется, и не думаю поворачивать назад — глупо сдаваться, пока есть хоть какая-то надежда. Да и Мишка сделал то, что он сделал, не для того, чтобы я отъелась напоследок.
А вот и дверь со знакомой считывающей панелью. Замираю перед ней почти на минуту, раздумывая, стоит ли снова попытаться утащить кого-нибудь за собой. Неудачный опыт по спасению девушки из Армавира однозначно рекомендует мне: «нет». Ему вторят холодные соображения на тему того, что если сейчас вернусь к гуляющим и предложу уйти телепортом, то меня скорей всего снова не воспримут всерьёз и ограничат в действиях, не дав воспользоваться дорогостоящим оборудованием. Или наоборот — проникнутся идеей эвакуации и опять-таки оставят меня за бортом, спасая своих. Да я ведь и не знаю наверняка — что там, за дверью? Очень может быть, там творится что-то, много-много худшее, чем здесь и сейчас. Не хочется брать ответственность за чужую жизнь, когда и свою-то не знаешь, как уберечь. А с другой стороны, как можно сознательно лишить кого-то последнего шанса?
Душевные терзания разрешаются сами собой, благодаря появлению в коридоре женщины лет сорока в синей униформе, с ведром и шваброй. Делаю строгое лицо, оборачиваюсь и возмущенно заявляю:
— А почему вы этот кабинет никогда толком не убираете? Посмотрите, какая грязь! — активирую телепорт, хватаю растерявшуюся техничку под руку и прохожу с ней через портал.
И, похоже, я это сделала зря.
Тоскливо и раскатисто гудит проклятая сирена. Темно, практически сумерки, видимо, здесь и до разворачивания над городом изолирующего купола был довольно тусклый, пасмурный день. Дверь кладовки распахнута в разорённый офис — перевёрнутые столы, рассыпанные по полу документы, людей нет. Зато перед одним из опрокинутых столов по обрывкам каких-то тряпок растекается красная кашеобразная лужа, а ещё кровавое пятно на стенке, возле окна.
Мне подсовывают пластиковую тарелку с каким-то салатом — есть не могу, механически, без аппетита ковыряюсь вилкой, не имея ни малейших соображений, что же делать дальше. Между тем, очередная бьющая по нервам песенка обрывается на пронзительно-визжащей ноте, и во время короткого перерыва улавливаю еле слышный, пока ещё далёкий, но пугающе знакомый гул.
Вот он и ответ — ничего ещё не кончилось. Вместо нового приступа паники неожиданно для себя успокаиваюсь и собираюсь. Встаю и делаю последнюю, увы, бесплодную попытку привлечь внимание окружающих к происходящему. Подхожу к колонкам, взревевшим очередным весёленьким мотивчиком, и выдираю шнур питания из розетки. В наступившей тишине отчётливо слышится нарастающий гул, и кто-то, наконец-таки, начинает недоумённо прислушиваться. Возвращаюсь к столу и, не присаживаясь, зачёрпываю напоследок полную ложку салата. А ведь вкусно! Да, и дело, похоже, идёт к тому, что ничего лучшего попробовать всё равно уже не получится. Никогда. Что ж, селёдка под шубой — не самый плохой вариант!
Торопливо покидаю этот праздник жизни и начинаю новые розыски. Интересно, где у них смонтирован телепорт? Если вдруг окажется как у наших — в запертом на кодовый замок помещении, то дело моё — дрянь. К тому же арена поиска значительно ограничена, поскольку большинство сотрудников, уходя повеселиться, закрыли свои кабинеты на ключ.
Обхожу коридор, тряся за ручки запертые двери. Допустим, повезёт, и в очередной раз сумею отыскать заветную надпись на двери, означающую, как успел объяснить Зарубкин, «телепорт стационарный четырнадцать-шестнадцать локальная версия», а что дальше? До каких пор буду прыгать из города в город, пытаясь спастись от вторжения, раз за разом опережая его на считанные минуты? Пока не нарвусь уже на непосредственно прилетевших чужих? Или на разряженный телепорт? Или на обесточенный узел связи? Перспектива отыскать спокойный уголок, куда не налетят агрессоры, начала представляться чем-то призрачным и совершенно несбыточным. Может, пока не поздно, стоит вернуться и спокойно доесть селёдку под шубой? А что, ведь есть ещё шанс оперативно упиться до бессознательного состояния, чтобы достойно, не приходя в чувство, встретить «дорогих гостей». Из горла вырывается хриплый, истерический смешок, но я, разумеется, и не думаю поворачивать назад — глупо сдаваться, пока есть хоть какая-то надежда. Да и Мишка сделал то, что он сделал, не для того, чтобы я отъелась напоследок.
А вот и дверь со знакомой считывающей панелью. Замираю перед ней почти на минуту, раздумывая, стоит ли снова попытаться утащить кого-нибудь за собой. Неудачный опыт по спасению девушки из Армавира однозначно рекомендует мне: «нет». Ему вторят холодные соображения на тему того, что если сейчас вернусь к гуляющим и предложу уйти телепортом, то меня скорей всего снова не воспримут всерьёз и ограничат в действиях, не дав воспользоваться дорогостоящим оборудованием. Или наоборот — проникнутся идеей эвакуации и опять-таки оставят меня за бортом, спасая своих. Да я ведь и не знаю наверняка — что там, за дверью? Очень может быть, там творится что-то, много-много худшее, чем здесь и сейчас. Не хочется брать ответственность за чужую жизнь, когда и свою-то не знаешь, как уберечь. А с другой стороны, как можно сознательно лишить кого-то последнего шанса?
Душевные терзания разрешаются сами собой, благодаря появлению в коридоре женщины лет сорока в синей униформе, с ведром и шваброй. Делаю строгое лицо, оборачиваюсь и возмущенно заявляю:
— А почему вы этот кабинет никогда толком не убираете? Посмотрите, какая грязь! — активирую телепорт, хватаю растерявшуюся техничку под руку и прохожу с ней через портал.
И, похоже, я это сделала зря.
Тоскливо и раскатисто гудит проклятая сирена. Темно, практически сумерки, видимо, здесь и до разворачивания над городом изолирующего купола был довольно тусклый, пасмурный день. Дверь кладовки распахнута в разорённый офис — перевёрнутые столы, рассыпанные по полу документы, людей нет. Зато перед одним из опрокинутых столов по обрывкам каких-то тряпок растекается красная кашеобразная лужа, а ещё кровавое пятно на стенке, возле окна.
Страница
8 из 10
8 из 10
