Гарвесте Аддамс и тайная комната

— Все не так уж ужасно, Мама. Я еще не до конца исследовал Запретный лес, вполне возможно, там найдутся достойные экземпляры для дальнейших экспериментов.

— В Хогварте… мм… — Девушка смущенно прочистила горло, оказавшись внезапно в центре внимания, но все же собралась с духом и продолжила, заставляя себя закончить мысль. — В Хогвартсе есть Дракучая ива. Она… разумна.

— И правда, — подтвердил он с некоторым удивлением, улыбнувшись ей. — У тебя отличная память. Она права, мама. Эта ива весьма темпераментна и разрушительна. Я пришлю тебе несколько срезанных побегов.

— И тем не менее, — сверкая глазами, настойчиво сказала его мать. — Возьмешь один отросток сам, еще один — возьми ты, Гермиона. Я всегда говорю, дети, что плотоядных растений много не бывает. Ну что ж, где же Ларч?

— Нам пора, — прошептал Гарри тихонько подруге, когда Мать проплыла дальше, о чем-то разговаривая сама с собой. Он поднялся, поправляя смятую юбку, потом протянул руку Гермионе.

— Почему?

— Думаю, что пока ты еще не готова к обработке пестицидами.

— Гарри, по-моему, это к тебе.

Гарри обернулся. В руках Уэнсдей держала клетку, которая, насколько он мог судить, была явно маловата для ее обитателя. Что бы за существо ни оказалось туда запихнуто, ему приходилось несладко и, скорее всего, очень больно. Естественно, сестра считала своим долгом об этом позаботиться.

Сквозь решетку можно было разглядеть очертания грязной наволочки и длинных ушей.

— Ты что, опять играла под кроватью?

— Нет, Гарри. — В маленьких ловких пальчиках Уэнсдей замок со щелчком раскрылся и был отброшен подальше. Сестра вытряхнула несчастное создание на пол. — Я как раз собиралась, но тут наткнулась на это.

— Эй, это же Добби, — сказал Драко, краем глаза заметивший худые узловатые лапки и еще более узловато-шишковатое личико.

— Дорогой, когда держишь в руках лук и стрелу на тетиве, правильная тактика поведения — целиться. Я научу тебя позже, как делать это инстинктивно.

— Хорошо, хорошо.

Пока его беловолосый приятель, снова натянув тетиву и прищурившись, пытался попасть в связанного Блейза, Гарри разглядывал дрожащее нечто, скорчившееся на полу перед ним.

— Га-Гарри Поттер, — произнесло нечто трясущимся голоском. Да, его сестра вызывала схожую реакцию и у людей.

— Похоже, ты из Британии, — вздохнул он. Вся эта история с Гарри Поттером очень раздражала и утомляла его. — Меня зовут Гарвесте. Если ты отказываешься называть меня так, я отдам тебя назад той девочке, которая принесла тебя сюда.

— Н-нет! Пожалуйста, не надо! Пожалуйста!

— Мне казалось, домашние эльфы привыкли к боли, — пробормотал Драко невнятным голосом, пытаясь сконцентрироваться на цели. — В конце концов, они ведь сами себя наказывают, если думают, что не исполнили приказ хозяина.

— Скажем так, моя сестра… изобретательна. Как и я.

Существо задрожало сильнее.

Шмяк!

— Попытайся сосредоточиться, Драко. Блейз нам еще понадобится целиком.

Это уже немного получше — закупка школьных принадлежностей. Что-то нормальное.

Блейз осторожно придерживал свою руку, рана временами еще давала о себе знать. Было уже намного легче, чем вчера. Бабка Фрамп, эта безумная старуха, снабдила его мазью, пахнущей сопревшими ботинками, но тем не менее отлично помогавшей.

Вся компания сворачивала в Лютный переулок.

— Эм… Мистер Аддамс?

Мужчина в костюме в светлую полоску, казалось, неизменно пребывавший в приподнятом настроении, хлопнул его по плечу. Блейз дернулся. Он еще не совсем отошел от электрошокера.

— Да, мой маленький карбункул?

— Это… это же Лютный переулок.

— Да! — с энтузиазмом воскликнул Гомес, привлекая внимания нескольких прохожих, закутанных в темные мантии с поднятыми капюшонами. — Здесь очень мило, не так ли? Восхитительно промозгло и уныло.

— Беспредельно мерзко, — хихикнула опять бабка Фрамп. Такое ощущение, будто по-другому говорить она не умела. — Сразу вспоминаю былой Лондон и старину Джека.

— Джека? — спросила Гермиона.

— Джек Потрошитель, старый друг семьи. Знаете, я приписываю себе немалую заслугу в его моральной деградации. А вот и наша лавка. Заходите.

Звонок входного колокольчика был заглушен скопившейся за десятилетия пылью.

— Добрый день?

Они вышли спустя несколько минут, оставив хозяина лавки в предкоматозном состоянии. Гарри держал новый хрустальный шар, а Уэнсдей — сухую руку.

— И они называют это Рукой славы, — мрачно пробормотал Гомес. — Спорим, с ее помощью было украдено в общей сложности не больше пары тысяч долларов. И они позволяют таким, с позволения сказать, «ворам» разгуливать по улицам? Позор! И куда катится мир?

— Времена меняются, мой дорогой, мир меняется.