Следуй за белым слоником

Было ясно, что пламя лишь набирает силу. В углу обзора, как на экране монитора, появилась карта лайнера с мигающей красной точкой искомой цели. Музыка без видимого источника звучала тревожно, подстегивая меня спешить, и я понесся к каютам лайнера. Навстречу мне, спасаясь от дыма и огня, неслись стюарды, ведущие за собой пассажиров — в основном старушек и молоденьких дев. Не оставалось сомнений, что я нахожусь в Средиземном море на круизном лайнере с паломниками, а красная точка — моя жена. Пробираться вглубь становилось всё труднее, люди неслись, не разбирая пути, лишь бы не сгореть. Двигаться против течения оказалось невозможно. Я попытался придумать, как решить эту задачу, и в моих руках магическим образом появился ломик. Видимо, это было единственное дозволенное оружие в гипноигре.

Бить женщин куском металла я остерегся, мало ли что будет с ними в реальности? Как бы я не хотел вынырнуть-вырваться, мир сна крепко держал меня при себе. Хотя за попытку дал инсайт-подсказку: чтобы успеть к Маше, нужно бежать обходными путями. Полагаясь в навигации только на интуицию, я несся по узким туннелям-коридорам, проходил сквозь норы-перемычки, по карликовым кубрикам, мимо гигантских механизмов машинного цеха. Я чувствовал себя попавшим в кишечник металлического змея. Люди там практически не попадались, а запах гари становился невыносимым.

Не знаю, сколько километров намотал по корабельным коридорам, но когда я оказался в двух шагах от Машиной каюты, начался финальный этап миссии. Карта с красной точкой погасла. Невероятным образом я видел со стороны, как лайнер накренился и заваливается набок. В реальности подобный крен означал гибель судна с большинством пассажиров, но я старался думать, что это лишь сон, тщательно замаскированный под компьютерную игрушку.

Когда я вернулся в исходное тело, то лежал на полу, который до переворота лайнера был боковой стеной. Но самое страшное, что коридор с Машиной каютой затопила ледяная вода. Чтобы спасти жену мне оставалось лишь прыгнуть в пучину. Вместо недавней карты в углу экрана появилась синяя полоска, указывавшая остаток моего кислорода. Я надеялся, что как в любой игре, он рассчитан так, что сумею выполнить миссию; жаль, что у меня была лишь одна попытка это проверить. С непривычки оказалось трудно даже подплыть к нужной двери; у меня это заняло половину отпущенного кислорода. Вместо того, чтобы сразу работать ломиком, я подергал дверь каюты, пытаясь её вырвать. Судя по линии воздуха, я не успевал спасти Машу. Вдруг я понял, что впервые в Марфушкиных снах я спасал, а не убивал обидчиков. Может и предыдущих жертв нужно было предупреждать об опасности, а не губить? Но эта мысль неожиданно оборвалась: индикатор в углу экрана погас, и я понял, что кислород в моих легких закончился. Я утонул.

Простота открывшейся истины успокоила меня. Чего еще ожидать от сна с таким количеством воды? Точными движениями, без испуганной суетливости, я взломал дверь в каюту, подхватив под мышки бессознательную Машу и потащил её наверх, в коридор, откуда начал заплыв. Не успели мы подняться на поверхность, как тело жены подхватили подоспевшие спасатели. В благодарность за их старания, Маша откашливала соленую воду, возвращаясь к жизни. На оранжевых носилках спасатели унесли её, даже не дав нам по-человечески попрощаться, словно и не заметили моего присутствия. Мы остались втроем: я, Марфушка и её белый слоник. Она смотрела на меня как всегда не говоря ни слова. Да и я ни о чем не спрашивал, мне и так всё было понятно.

Девочка развернулась и поплелась за горизонт, волоча за собой слоника, оставлявшего две линии следов. А я счастливым щенком мчался по ним, зная, что теперь я любимая и последняя игрушка Марфушки.

В родительском доме я успел схватить сквозь сон слоненка на прикроватной тумбочке, чтобы остыть к утру, зажав в кулаке белый плюшевый хобот.