Песчаный берег

Я не сгину на Заводе. Где угодно, но не здесь.

Я подпрыгнул, ухватился за выступавший из стены кусок трубы, чтобы посмотреть поверх голов и заметил на другом конце зала лифт. Очень сомневаюсь, что рабочий, но других выходов не было видно.

Дело оставалось за малым — прорваться. И я прыгнул в толпу, стараясь вообще не смотреть по сторонам.

Короткий удар в лицо, не успевшему развернуться — по спине и — без перехода — отбиться от следующего. Моё тело, по-моему, знало, что делать, гораздо лучше меня. Оно явно было натренировано на использование оружия ближнего боя, и сейчас я, видимо, пожинал плоды приложенных когда-то усилий в виде правильных и своевременно срабатывающих рефлексов.

Вот и лифт. На всякий случай я нажал на кнопку, но, конечно, результата это не дало. Изо всех сил ударил по дверям железкой, которую держал в руках. Ещё раз. Да хотел бы я знать, на что надеюсь вообще?!

И тут одна половинка слегка прогнулась. Я уже не успевал сообразить, откуда в моем не самом спортивном теле такая силища, протиснув пальцы в образовавшуюся щель, раздвинул двери в стороны, благополучно уронив при этом своё единственное оружие в шахту.

Сюрприз — лифт ведёт только вниз. И это последний этаж его следования.

— Ну и мать его… — решил я, пробираясь по узенькому бордюру к пожарной лестнице, начинавшейся метром ниже.

Костлявая рука схватила меня за рукав, послышался треск ткани, но одно резкое движение — и без того уже мёртвое тело полетело куда-то вниз.

— Удачного полёта, — злорадно пробурчал я, цепляясь за лестницу и буквально падая на неё.

Судя по дверям, спускаться пришлось этажей восемь. Причём на каждом из них я останавливался, прислушиваясь. Едва слышимые постанывания за створками лифта убеждали меня двигаться дальше.

А внизу поджидал неприятный сюрприз — я почти забыл про упавшего за мной товарища, но он-то разбиваться не планировал. Похоже, глазных яблок у него по каким-то причинам не было, поэтому я взмахнул кулаком наобум почти в полной темноте. Под костяшками что-то хрустнуло, затем кисть почти полностью погрузилась в мягкое. Я не хочу думать, во что. Но труп затих.

Нащупав люк, я с немалым усилием потянул крышку на себя, затем прыгнул в кабину лифта. Здесь было всё так же темно, зато уединение меня несказанно порадовало. В очередной раз подивившись своим возможностям, я раскрыл створки лифта.

И невольно зажмурился от неожиданно яркого света.

Лишь немного привыкнув, я приоткрыл один глаз и осмотрелся. Передо мной был пустой, довольно широкий коридор. Пол был вымощен белой плиткой, непрозрачные стеклянные стены казались зеленоватыми из-за освещения — вдоль каждой были встроены небольшие круглые плафоны на расстоянии примерно полутора метров друг от друга, — потолок представлял собой матовое зеркало. Где-то вдалеке коридор мягко изгибался, поворачивая налево.

Медленно открыв второй глаз, я так и остался стоять, ошеломлённый. Подобной картины я не мог себе представить не только на Заводе, но и во всём Городе. Особенно после увиденного только что.

Надо признаться, мне было любопытно, несмотря на усталость. Кроме того, ничего и не оставалось, кроме как идти вперёд.

Вскоре лифт остался позади, а коридор всё тянулся и тянулся, такой же прямой и однообразный.

Именно поэтому дверь сразу бросилась в глаза. Она была оформлена в тон стене, благодаря чему почти сливалась с последней, но тёмно-зелёный контур и ручка выдавали её наличие. И ещё небольшая металлическая пластина в стене на уровне ручки. Табличек или опознавательных знаков на двери не наблюдалось.

Недолго думая, я нажал на ручку, пробуя открыть. Как и ожидалось, безрезультатно. Сам толком не знаю, зачем мне было это нужно, но в этот момент я решил попасть внутрь во что бы то ни стало.

Следующие четверть часа я развлекался, как мог. Попытка выдавить дверь плечом не привела ни к чему. Идея открыть её ногой с разворота закончилась не самым лучшим образом для конечности. Тогда я решил включить голову. Если дверь заперта, то должна как-то открываться, но замочной скважины я не вижу.

Или вижу. Я упёрся взглядом в пластину. Зря не обратил внимания сразу — на ней был тонко выгравирован опрокинутый полумесяц. Потрогал пальцами — вопреки ожиданиям, она оказалась тёплой. Более того, едва я прикоснулся, пальцы то ли обожгло, то ли чувствительно укололо. Я осмотрел подушечки и обнаружил, что на двух из них выступила кровь.

Зато небольшой прямоугольник стекла над пластиной вспыхнул красным, замерцал, затем изменил цвет на зелёный и выдал надпись на русском: «Доступ разрешён». А вот это уже по-настоящему странно.

Размышляя об этом, я легко надавил на ручку, и дверь сразу же поддалась, открывая мне очередной неожиданный интерьер. Начнём с того, что помещение было значительно больше, чем я ожидал.