Песчаный берег

Ответа не последовало. Стараясь не шуметь и не нарушить хрупкого равновесия, на котором держалось это подобие этажа, я спрыгнул к незнакомке. К счастью, тут хотя бы был полноценный пол. Но, как и прежде, ни единого окна или проёма, ведущего наружу.

— Вы кто? Почему плачете? — я тронул девушку за плечо, разворачивая к себе… И отшатнулся, сделав пару шагов назад и нечаянно перевернув банку с краской.

Это не был человек в полном понимании этого слова. Уже не был. На обезображенном разложением лице можно было ещё различить губы и часть носа, отсутствие век же усиливало жуткое впечатление, которое производили едва заметно светящиеся белки, как будто направленные в мою сторону.

Меня пригвоздило к стене, оказавшейся прямо за моей спиной. Ноги стали непомерно тяжёлыми. Не то, чтобы я боялся мертвецов… Но всё-таки предпочитаю, когда они не ходят.

Тем временем, девушка вытянула руки, будто пытаясь кого-то обнять, и медленно двинулась на меня.

Мне в её объятия было не к спеху. Практически держась за стену, я двинулся вдоль последней, подальше от этого ужаса. Труп медленно поворачивался в мою сторону, видимо, реагируя на шорох.

Я всё так же осторожно завернул за угол, благо, двери здесь не было, только подготовленный под неё проём, и понял — труп здесь далеко не один. Они стояли вдоль стен, опустив руки, глядя в никуда и не шевелясь. Их было около десятка, насколько я мог видеть, рассмотреть что-нибудь дальше по коридору не представлялось возможным.

В этот момент в дверях возникла нескладная фигура, потревоженного мной мертвяка, и мне ничего не оставалось, кроме как идти вперёд, прибавив скорость и осторожно обходя безжизненные фигуры.

Эти действия будто пробуждали стоящих ото сна, они открывали тускло светящиеся белые глаза, начинали так же медленно следовать за мной, сбиваясь в кучу. Мне оставалось только молча проклинать себя за любопытство — зачем было лезть в самое пекло? Надо было убираться из чёртового Города, пока была возможность…

В конце коридора, полного этой дряни, обнаружилась дыра в полу, в которую я прыгнул, даже не глядя, что там. Лететь мне пришлось не меньше этажа. Кажется, я слегка подвернул ногу, но сейчас было не до того.

В просторном зале, куда я попал, первую секунду царили тишина и темнота. Но густой и резкий запах подсказали мне, что расслабляться не стоит. Постепенно то тут, то там стали возникать парные светящиеся точки, а вместе с ними совсем рядом начинали раздаваться стоны, всхлипы, скрип суставов…

Мертвяков здесь оказалось куда больше и гуще. Судя по всему, едва я оказался в этом милом обществе, они начинали медленно и неотвратимо разворачиваться в мою сторону.

Единственный плюс ситуации состоял в том, что чем больше трупов открывало глаза, тем легче мне было ориентироваться, будто помещение наполнялось стаей светлячков.

Я невольно фыркнул от сравнения. Поэт, не иначе…

Бегло осмотрев окружающее меня пространство, я заметил пылящуюся в отдалении кучу то ли мусора, то ли не пойми чего. Мне понадобилась секунда, чтобы оказаться рядом. Это были брошенные инструменты. Очень хорошо, отлично. Схватив первый попавшийся предмет поувесистее, я со всей дури двинул им по ближайшему ко мне, ещё не вполне разложившемуся лицу.

Это оказалось легче, чем я думал. Почему-то я не рассчитывал на собственную физическую силу, а выяснилось, что один такой толчок способен отшвырнуть труп не менее, чем на метр.

Ну, или менее, если сзади напирает ещё одна такая тварь.

Сколько же их здесь… В отчаянии я обрушился со своим нехитрым оружием (как выяснилось, крупным гаечным ключом) на ближайшего мертвяка, взмах моей железки проломил ему череп, следующего окончательно лишил носа, а идущего за ним… Слабого беловатого свечения оказалось достаточно, чтобы распознать знакомое, ещё не успевшее разложиться лицо. Труп, бывший когда-то Авикусом, протягивал ко мне скрюченные руки, как и другие, пытаясь то ли ухватить, то ли урвать кусок меня.

Я отшвырнул его подальше.

Отбиться от одного-двух ссохшихся трупов было несложно, но их было много. Подкатывавшее к горлу отвращение прибавляло энергии, но разум подсказывал, что вечно это длиться не может.

Короткой, очень короткой вышла моя жизнь. Всего-то несколько месяцев бессмысленно существования: работы, сна без сновидений, поглощения пищи и питья. Я не успел найти ни ответов на свои вопросы, ни цели. Не сделал ничего полезного, не оставил после себя ни малейшего следа, ни даже знака тем, кто, возможно, меня ищет.

И если бы я мог начать сначала прямо сейчас, я бы никогда не приехал в Город. Я делал бы что угодно, только не работал на Заводе. Я бы не дал этому серому чудовищу пожирать своё драгоценное время. Только не ему.

При этой мысли меня охватила такая ярость, что пелена на миг застлала глаза, заставляя отбиваться с отчаянием загнанной в угол крысы.