Венец Творения

Двумя мощными ударами я размозжил голову его сыну. А он все продолжал умолять. Похоже было, что он потерял рассудок. Я же в отличие от него наоборот, слился с самим собой. Теперь я знал, что меня зовут Антон. Я помнил и знал все, что происходило со мной. Андрей погиб. Мне не было его жалко. Я Антон. Я вспоминал свою маму, когда поливал всю мебель и квартиру бензином из принесенной мною канистры. Я помнил, что я Антон, что это от меня старался избавиться главврач клиники, бесполезного и бедного. Я запер все окна и двери. Я знал, что это я, Антон, попал в интернат, где меня били и унижали, что это меня звали Мразью. Я отбросил пустую канистру прочь и сел на пол, рядом с ним. С человеком, которого даже не знал как зовут. Которого даже не нашли и не покарали за убийство. Я, Антон, достал спички.

— Смотри, — ласково прошептал я. Мне было вновь четыре года. — Теперь мы снова вместе. Папа…

000.

Языки пламени, охватившего всю квартиру, с ненавистью пожирали щедрую пищу. Это был настоящий ад. И из него не было теперь выхода. Это знали две фигуры, которые молча смотрели друг другу в глаза, притаившись в углу. Им не выжить. Они понимали это. И теперь старались как можно более четче запомнить черты родного лица. Их обоих ждала смерть. И они примут ее вместе. Отец. И сын.