Бег по лезвию

Тим помнил свою ярость, злость, ужас от того, что натворил. Но что он сделал, так и оставалось во тьме. Мужчина не понимал, как попал к себе домой. Еще и в чужой одежде. Слишком большая куртка мешком висела на его плечах, короткие штаны оголяли лодыжки.

В доме стояла уютная тишина, мерно тикали часы, капала вода из крана. Но Лады не было. Он еще чувствовал аромат ее тела, коснулся пальцами чайника и ощутил его тепло. Совсем недавно она была еще дома, пила кофе и курила свои дешевые вонючие сигареты.

— Где же ты, любимая? — проворковал Тим. Как он хотел ее увидеть, коснуться ее кожи, зарыться лицом в ее волосы, что бы она успокоила его, убаюкала. Откусить кусок ее плоти, попробовать ее мяса, ощутить сладковатый привкус крови. Повсюду ее запах, отвратительный, живой, манящий. У нее теплые пальцы. Она касается моей головы, разрывает ими череп, вонзает коготки в мой мозг. Тим тряхнул головой, отгоняя ужасные мысли. О чем он думает?! Это же невозможно. Он не хочет причинить ей вреда, совсем не хочет. Он только хочет увидеть страх в ее глазах, вонзить в нее свои зубы. Тимур задрожал всем телом. Он с силой дернул себя за волосы. Боль ненадолго прогнала сумасшедшие мысли из головы. Он не может убить Ладу. Она его женщина, часть его. Навредить ей, значит навредить себе. Но как же хочется разорвать ее на кусочки, поиграть в футбол ее хорошенькой головой. Он сходит с ума. Точно, вот ответ. Как все просто.

— Все не так просто, как кажется, — раздалось за его спиной. Тим резко обернулся и зарычал. На него с интересом смотрел, вальяжно устроившись на небольшой табуретке, водитель, которого он… Убил! Я же убил его! Тим в ужасе отступил на шаг, спиной наткнувшись на дверь холодильника. Мужчина вспомнил свое превращение. Он был волком: сильным, злым, голодным. И разорвал старика на части.

— Что ты со мной сделал?

Старик, до этого ковырявшийся в зубах какой-то палочкой, удивленно вскинул брови и Тимур подумал, что вот сейчас он точно потеряет сознание. Но вместо этого мужчина тихо заскулил и попытался вжаться в дверь холодильника. У старика была вырвана щека и пустая правая глазница. Глаз вытек и болтался на остатках мышц где-то на уровне подбородка. Его и до этого замызганную рабочую куртку, покрывали красно-бурые пятна. Тимур почувствовал, как в кожу его ладоней впилось что-то острое — ногти, его собственные. А старик с видом фокусника встал с табуретки и распахнул куртку. Тима схватил жуткий спазм, и его стошнило прямо на стену кухни. У водилы не было внутренностей. Там где должен быть живот зияла аккуратная дыра с рваными искусанными краями. А палочка, которой он ковырялся в зубах, была осколком кости.

— Это мне снится! Просто снится. Этого не может быть, — шептал Тим, истерично тряся головой. Мужчина закрыл глаза, надеясь, что этот кошмар исчезнет. Но открыв их, он увидел жуткое ухмыляющееся лицо перед собой.

— Не снится. Нет, нет, нет. Старик Фома, тебе не снится, — водитель одной рукой схватил Тимура за шкирку, резко дернул и поставил на ноги, — Так же тебе не снилось твое превращение и гулянка в магазине.

Тим дернулся, как от удара. Он вспомнил, что натворил, как убил Андрея Львовича, как разорвал на части красавицу Машу, не вовремя зашедшую в кабинет к начальнику, что бы выручить Тимура от очередной головомойки. Мужчина застонал, как от боли. Он почти чувствовал, как изменяются его кости, как горят огнем мышцы. От одних этих воспоминаний у него рот наполнился вязкой слюной. Мужчина с трудом сглотнул.

— Ты сильный, и ты показал свою силу. Волк в тебе доволен, — Фома приблизил свое обезображенное лицо к мужчине, так что Тим чувствовал смрадный запах разлагающейся плоти.

— Я не хотел! — всхлипнул он.

— Нет, нет, конечно, не хотел. Ты жаждал этого. Тебе была нужна их смерть, так же как нужна ЕЁ смерть.

Тимур заскрежетал зубами, в ярости глядя на Фому. Он не сможет тронуть Ладу. Она любимая, родная, спутница жизни. Он не причинит ей вреда.

Старик, скривившись, как от боли, и заорал, разбрызгивая вокруг брызги крови.

— Она мешает. Не дает тебе полностью стать зверем, стать свободным. Утоли свой голод. Найди ее и убей.

Тимур затряс головой. Нельзя навредить ей. Она добрая, хорошая, верная. Он не может обидеть ее.

— Ты снова хочешь быть жалким, работать на какого-то ублюдка ради грошей? Или хочешь изменить себя и стать беспощадным зверем? Мчаться в ночи наперегонки с ветром, гнать добычу, брать то, что принадлежит тебе? Для этого нужно только убрать Ладу.

Тимур закрыл руками глаза и тихо застонал.

— Я не знаю где она, — прошептал он.

— Посмотри на столе, — кивнул старик.

Как робот, Тим на негнущихся ногах прошел к столу и увидел маленькую записку. Едва касаясь ее кончиками пальцев, Тим прочитал:

«Привет, любимый. Уехала с Кристиной и Стилом встретиться с прошлым.