Долг

Более того, оказалось, что у него в машине лежит ноутбук на который была залита информация обо всех хранилищах мобилизационного резерва и стратегического запаса в Москве и Московской области.

Вояки и сотрудники накопителя так и стояли с поднятыми стаканами, пока в гробовой тишине торопливо звучал дрожащий голос несостоявшегося владыки земель русских. Свою речь он закончил вполне тривиально:

— Я все сказал, честно. Мне больше ничего не известно. Не мучайте меня. Я вас умоляю.

Иваницкий одними глазами указал Кирильцеву на дверь. Тот не говоря ни слова, вышел.

Начальник накопителя поставил свою любимую чайную кружку. Взял со стола высокую бутылку с жидкостью цвета темного янтаря и надолго присосался к горлышку. Нечаев пил вискарь как воду — большими жадными глотками. Следом за начальником накопителя осушили свои стаканы, бокалы и кружки вояки и милиция.

Народ сразу оживился. До окружающих начал доходить смысл сказанного. Стать обладателями информации обо всех стратегических запасах необъятной Родины, это по сути значило стать её хозяином. Иваницкого стали хлопать по плечам и спине, жать ему руку, наперебой предлагали выпить. Многие уже и пили за его здоровье. Иваницкого это практически не волновало. Его мысли были заняты совершенно другим. В очередной раз он убедился в правильности выбранного пути. Последнее событие наглядно показало, как малое зло может сделать большое добро. Володю перло, его буквально распирало от осознания выполненного ДОЛГА. Это больше чем счастье, что было чувство самореализованности.

Тем временем появился Кирильцев с парой ноутбуков в руках. Включили сразу обе машинки. Бледный хмырь объяснял где и что у него запрятано. Разумеется, нажимать клавиши он не мог. Пальцы были изодраны в хлам и кровили.

Нечаев посмотрел на его залитые кровью кисти и распорядился привести медика.

Врач успела вовремя. Окруженный толпой военных, Рыжов закатил глаза и попытался сползти на пол. Иваницкий первый это заметил и выдернул сомлевшего владыку из толпы военных и чуть не воткнулся во врачиху с пластиковым чемоданчиком оранжевого цвета.

Рязанского вида бабенка охнув отпрянула к стене.

— Я наверное к вам? — неуверенно спросила она у Володи.

Он сначала не понял, почему медичка считает его своим пациентом, но потом до него дошло, что он сам весь в крови допрошенного хмыря.

— А? Не-е-ет, — дружелюбно протянул он. — Вот ему бы помочь, а то клиент прямо здесь «кони двинет».

Иваницкий приподнял за воротник и продемонстрировал бабенке Рыжова.

Она понимающие кивнула и снова посмотрела на него с вопросом. Иваницкий непонимающе пожал плечами.

— Мне место нужно. Желательно чтобы места было много и освещение хорошее, — пояснила врач свой вопросительный взгляд.

Володя без разговоров подтащил хмыря в дальнюю сторону комнаты, стена которой приходилась на торец здания и была оснащена аварийным выходом со стеклянной дверью. Верный Дима Попов притащил туда письменный стол и стулья для удобства её работы. Прямо над ними размещались сразу две световые панели.

Иваницкий посадил хмыря на стул, а Петров его плотно продвинул к самому столу и плюхнул на стол руки пациента. Тот даже не поморщился. Рыжов до сих пор был в «отключке».

— Что случилось? — спросила женщина стандартно-врачебным голосом.

— Мы его допрашивали, — буднично ответил Попов. — Сознаваться не хотел, падлюка.

Женщина что-то хотела сказать, но тут же осеклась и побледнела.

«Ну что за народ?» — с горечью подумал Володя — «Распотрошённые мертвяки по улицам ходят, а она тут кисейную барышню и гуманиста в одном лице собралась из себя разыгрывать. Моралистка хренова! Как бы в обморок не грохнулась? Если морализировать станет, то я ее ханжеское квохтанье ей в задницу запихну. Нет времени чужое нытье выслушивать.»

Но женщина сдержалась. Она вытащила из запечатанного пакета одноразовую пеленку и расстелила её на столе, а затем принялась обрабатывать изуродованные пальцы подследственного.

— Его в медпункт нужно будет отвести. У пациента слишком глубокие порезы на пальцах. Шить придётся. Только там сейчас места нет. Недавно раненых привезли. На них бандиты напали.

— Может перевяжете его здесь?

— Да. Конечно-же перевяжу, только сначала кровь нужно остановить.

— У больного ещё какие-нибудь повреждения есть?

— Ща спросим, — Попов замахнулся раскрытой ладонью, чтобы смачной плюхой вернуть пациента в бодрое состояние.

— Вы с ума сошли?! — врач первый раз повысила голос.

Попов замер в недоумении.

— Да разве так можно? — резко сказала бабенка. — Вы его и так искалечили. Убить его хотите? Так это без меня, пожалуйста!

Она выдернула из небольшой кассы с ампулами самую крайнюю бурую стекляшку с оранжевым ободком, сломала верхушку и вытряхнула несколько капель на ватку.