И настанет день третий

Она уже была сантиметров десять в ширину и продолжала медленно расширяться. Медленно, в том-то и дело, что очень медленно! Наши свирепые преследователи могли оказаться здесь раньше, чем мы успеем шмыгнуть в этот спасительный разлом.

К тому все и шло. Где-то невдалеке, должно быть уже на самой лестнице, послышался какой-то еще неясный, но быстро нарастающий звук, похожий на скрежет металла по камню. Вот и дождались! Света не видать, значит, кто-то движется в полной темноте. Выходит, это не лобасты. Но тогда кто? И я, и Сурен, мы оба знали ответ. Скользкое чешуйчатое тело, истекающая ядовитой слюной клыкастая пасть тут же всплыли в памяти. Анцыбал! Властитель девятого круга лично вышел на охоту за нашими душами.

За последние дни я так часто окунался в ледяные объятия страха, что, кажется, стал к этому привыкать. Смертельная опасность уже не оказывала на меня своего парализующего действия как раньше. Я мог пересилить страх и начать действовать. Действовать! Немедленно действовать!

Глянув на открывающийся проход, я прикинул, что он уже расширился сантиметров до двадцати. Мало, но что имеем, то имеем. Я погасил огонек, хозяйским движением засунул зажигалку в карман и освободившейся рукой схватил Сурена за плечо.

— Лезь! — прошипел я ему в самое ухо.

— Узко, не пропихнуться.

— Лезь, я тебе говорю!

Без дальнейших церемоний я на ощупь втиснул друга в узкую глубокую трещину. Ободрав оголенные грудь и спину о колючие камни, Сурен взвизгнул от боли. Не беда, потерпит, от этого здесь не умирают, — сказал я себе и со всей силы впрессовал друга как можно глубже. Мне даже показалось, что у Сурена хрустнули кости, и, испугавшись за друга, я уже начал раскаиваться за свою чрезмерную поспешность. Однако, раскаяния мои длились не более мгновения. Услышав неистовые скачки несущегося по туннелю огромного зверя, я сам принялся пропихиваться в угольное ушко.

Да, конечно, щель уже немного раздалась, но и я ведь тоже совсем не мальчик с пальчик. Такого попробуй, запихни. Меня запихнули. Кто? Да сам Анцыбал и запихнул. Ослепленный яростью и ненавистью, он так разогнался, что не рассчитал тормозного пути. Огромная туша врезалась в стену тупика, впрессовывая мое несчастное и без того изувеченное тело в узкое, немыслимое для существования пространство. Меня сжало так, что стало невозможным даже вздохнуть, а мой единственный глаз чуть не вылез наружу. В этот миг я понял, как должна себя чувствовать планета, затянутая вглубь ненасытной черной дыры.

Так прошла секунда, другая и лишь на третьей я ощутил, что безжалостные тиски понемногу отпускают. Но время дало передышку не только мне, пришел в себя и оглушенный ударом Анцыбал. Тварь заворочалась. Он был всего в каких-то сантиметрах от меня. Именно поэтому даже в темноте мне не составило труда понять, что монстр разворачивается.

Помнится я самонадеянно заявлял, что страх мой побежден, что я контролирую свое тело и мысли в минуты самой страшной опасности. Наглец! Сказать такое это значит признаться, что до сих пор ты и слыхом не слыхивал ни о какой настоящей опасности. Но вот она пришла, и ты, друг милый, превратился в обычный безмозглый, оцепеневший от ужаса кусок мяса. И единственное отличие от всех остальных кусков, которые здесь молча и покорно принимают свою смерть, состоит в том, что ты как таракан забился в узкую половую щель. Ну, ничего, тебя вытянут, обязательно вытянут, это ведь не так уж и сложно.

Но мне опять повезло. Перед тем как запустить в разлом свою огромную когтистую лапу, Анцыбал захотел проверить, не ускользнула ли добыча. Я чуть не двинулся умом, когда прямо перед моим лицом из темноты вынырнул огромный, размером с блюдце, светящийся зловещим желтым светом глаз. Он не моргая смотрел на меня, я как загипнотизированный удавом кролик глядел на него. Хватка каменных стен уже ослабла, но и без нее я никак не мог пошевелиться. А может и вправду гипноз?

Как только я подумал о гипнозе, из глубины сознания начал подниматься протест. Я ведь из тех людей, что гипнозу не поддаются. Пробовали уже многие, но ни хрена у них не получилось. Значит, не получится и у этого любителя человечины! Словно проверяя свою способность двигаться, я плавно, как в замедленном кино, тюкнул ледорубом по уставившейся на меня желтой полусфере. Нет, не ударил, на удар просто не было сил, а так, стукнул, как будто забивал в стену гвоздь.

Да, это, кажется, было больно. От жуткого рева я чуть не оглох, а зловонный ураган, вырвавшийся из разинутой пасти, почти на метр вдул меня в глубокий разлом. А, может, это совсем не ураган? Может, я влетел вглубь прохода потому, что кто-то с силой рванул меня за руку? Сурен! Ну, конечно же, это был Сурен!

— Ты чего, заснул там, что ли? — завопил мой друг. — Уходим, пока он еще не может протиснуться следом.

Толщина стены, в которой открывался проход, оказалась порядочной, несколько метров, надо полагать.