Исчадие

Лена не могла сообразить, почему такой цвет. Да и мысли об этом мелькали у нее где-то на окраинах сознания. А все существо было охвачено паникой. Дыхание у нее перехватило, она начала задыхаться. Казалось, что сердце набухло, подскочило к горлу и перекрыло его. Воздуха не хватало.

Женщина начала медленно, очень медленно открывать рот. Ее губы шевелились и изгибались, как будто они жили отдельной жизнью. Тонкие, как змеи, эти губы приоткрывали рот. И за ними показались неожиданно ярко белые, неестественно блестящие зубы.

Раздался голос. Он звучал тихо-тихо. Почти неслышно.

— Что, тварь, плохо тебе без сына? А будет еще хуже.

Все! В голове Лены словно произошел взрыв. Ей показалось, что ее приподняло над диваном, перевернуло через голову и с огромной силой ударило о стену. Все вокруг закружилось. Она закричала, изо всей силы, закричала, как только могла громко.

А потом потеряла сознание и упала в спасительную мягкую тьму.

— Ладно, она приходит в себя, я ей поставила успокоительное. Сейчас она очнется, придет в себя и надо будет ее покормить.

Врач собрала инструменты в свой чемоданчик и встала.

— Нервный срыв, ожидаемое явление, к сожалению, — говорила она, направляясь к дверям.

Валера вышел за ней в коридор, снял с вешалки пальто и помог его надеть.

— Время, нужно время, всем надо терпеть. До свидания, — врач открыла дверь и вышла из квартиры.

Валера закрыл дверь на замок и вернулся в комнату. Он подошел к кроватке Вики. Дочка спала, свернувшись калачиком и обняв своего мишку. Ужасный вопль Лены разбудил и напугал ее. Валера даже сначала не мог сообразить, кого первого надо успокаивать. Когда его разбудил, а точнее вырвал из сна крик жены, он сам поначалу испугался. Лена билась в истерике, глаза закатились под лоб, все тело, руки и ноги изгибались. Она страшно, громко и протяжно кричала. А в кроватке стояла и тоже кричала напуганная Вика. Она со страхом глядела на мать и заходилась в плаче. Потом Ленин крик резко оборвался, она затихла и обмякла. Валера, убедившись, что жена жива, просто потеряла сознание, метнулся к дочери. Он схватил ее, вытащил из кроватки и крепко обнял. Кое-как успокоив ее, он, не отпуская дочери с рук, по телефону вызвал скорую помощь.

Валера присел на краешек дивана, наклонился к жене и погладил ее по голове. Лена лежала с закрытыми глазами. Дыхание было ровное, она как будто спала.

— Валера, я, по-моему, схожу с ума, какие-то кошмары видятся, — сказала Лена, не открывая глаз.

— Ничего, Ленусь, это все пройдет, я с тобой рядом, — Валера продолжал гладить жену по волосам.

От жалости к ней, к себе, от всей этой страшной несправедливости, к глазам подступали слезы. И Валера с трудом сдерживал их. Он старался говорить медленно, чтобы Лена не почувствовала, как прерывается его дыхание, что он вот-вот заплачет.

— Может, встанешь, что-нибудь поешь?

— Нет, не хочу.

Лена открыла глаза.

— Я видела какую-то жуткую женщину, страшную, с черными глазами. Я реально видела это, здесь, у нас в комнате.

— Лена, не думай об этом. Врач сказала, что это нервный срыв. Леночка это пройдет, потерпи, родная, — Валера склонился над женой и нежно поцеловал ее в висок.

— Нет, Валера, я четко ее видела. Мне это не померещилось. Она точно была здесь.

— Хорошо. Давай так. Раз кушать не будешь, мы с тобой посидим, успокоимся. Вообще свет выключать не будем. Пусть торшер всю ночь горит.

Валера минут десять молча просидел рядом с Леной. Она, закрыв глаза, молча лежала на диване и, казалось, засыпала.

«Надо все-таки ложиться, завтра все равно на работу, хоть как « — Валера встал с дивана, вышел в коридор, проверил, закрыта ли входная дверь. Потом сходил на кухню, попил воды. Посмотрел на часы, которые стояли на полке. Время было — три часа ночи. Он выключил верхний свет, оставив включенным торшер, который стоял около дивана. Поправил одеяло на дочери и лег спать. Он, внутренне удивляясь этому, быстро стал засыпать. Наверное, давало знать о себе только что пережитое нервное потрясение. Нужен был отдых. И он практически сразу уснул. Уснул глубоко, крепко.

Минут через двадцать Лена открыла глаза. Теперь она просто лежала и смотрела прямо перед собой. Она ведь даже и не пыталась заснуть. Пережитый ужас оставался в ней, он никуда не ушел. Она понимала, что Валера, да и никто ей не поверят. Но сама Лена четко осознавала, что ей ничего не померещилось и не приснилось. Она видела все произошедшее наяву. Она знала, что все происходило на самом деле. Она знала, что она не сошла с ума, что это не были галлюцинации. В этом Лена была уверена на 100 процентов. Она даже не пробовала объяснить себе, что же произошло. Она не анализировала ситуацию, не пыталась понять, откуда появилась эта женщина. И женщина ли это была. Лена просто чувствовала, просто знала, что это только начало.