Исчадие

Так что, надо спать. А уж утром будет видно, стоит ли рассказывать о случившемся.

Маша закрыла глаза, и стала стараться хотя бы на немного уснуть. «Ведь действительно, правильно Саша сказал, впереди будут тяжелые дни. Может, и спать больше не придется. А силы будут нужны… Ведь надо будет и за Викой смотреть и вообще… Господи, ну за что все это? Как же теперь жить? Нет, все, надо отдохнуть, а то завтра не смогу ничего делать»… И Маша постепенно забылась тяжелым сном.

Саша досмотрел очередной выпуск новостей и выключил телевизор. Экран погас. Теперь освещение оставалось только в коридоре первого этажа. Он встал с дивана, потянулся и решил снова проверить дом. Подошел к входной двери и проверил ее. Она была закрыта на замок. Зашел на кухню и в столовую. Осмотрелся. Все нормально. В столовой отдернул штору и посмотрел на улицу. У ворот их дома стояла патрульная милицейская машина. Людей, сидящих в ней, видно не было. Но в темном салоне четко просматривались два сигаретных огонька. Старший патруля Иванов с напарником курили, коротая ночные часы. Затем Саша спустился в подвал и проверил все помещения. И там все в порядке. Он забрал из кладовой комплект белья, подушку и одеяло, которые обычно там хранились специально для гостей. Поднялся на первый этаж и застелил диван, приготовив его для сна. Затем осторожно, стараясь не шуметь, поднялся на второй этаж. Поочередно приоткрыл двери и заглянул в спальни Вики и Маши. Детская спальня была пуста. Обе женщины, маленькая и взрослая, были в спальне для взрослых, спали на кровати Маши. Комната освещалась через открытую дверь светом из ванной, и было видно, что у них все в порядке. Саша снова спустился на первый этаж. Прошел к дивану и разделся. Лег. Надо было отдохнуть.

Он лежал на диване и думал: «Как все в жизни может быстро измениться. Вчера все было хорошо, даже отлично. И раз. Все рушится. И уже никогда не будет по-прежнему. И ничего нельзя поправить. Эх, Андрей, как же ты так?! Вот теперь Маша вдова. Да еще с маленьким ребенком на руках. А ведь только все устроилось. Нет, видно нет в жизни справедливости».

Он медленно погружался в сон. Мысли замедлялись и затухали. Около полуночи Саша уснул…

Резкая, пронзительная боль выдернула его из сна. Она была такой сильной, что, даже открыв глаза, он сначала ничего не видел. Перед широко открытыми глазами стоял белый плотный туман. И тут он почувствовал второй удар. Теперь то он понял, что его уже дважды ударили в живот, чем-то острым, буквально пронзив кожу, мышцы и внутренности. В глазах прояснилось, и Саша стал различать предметы и вещи в комнате.

Рядом с диваном стояла Вика. В своей поднятой руке она держала большой кухонный нож. По его лезвию стекала кровь. Его кровь. Она лилась по ножу и крупными каплями летела вниз, на пол.

Девочка улыбалась. Но это была не обычная добрая детская улыбка. В ней было столько злорадства и ненависти, что Саша содрогнулся. Ребенок просто не мог так улыбаться! Не мог иметь такого лица. Это было какое-то отвратительное злобное существо, в облике ребенка. Но осмыслить этого Саша не мог, не успевал. Вика снова подняла нож над головой, занося его для следующего удара. А крепкий и сильный мужчина ничего этому не мог противопоставить. Он был беспомощен. Лежа на диване, с двумя серьезными ранами в животе, только что вырванный из глубокого сна и испытывая болевой шок, он практически не мог сопротивляться. Он был почти раздавлен и физически и морально.

И все же он начал действовать. Просто лежать и ждать, когда его добьет этот монстр в детском обличье, он не хотел. Жажда к жизни была сильней. Саша голой рукой отбил удар ножа. При этом лезвие скользнуло по его предплечью, нанеся глубокий порез, из которого сразу же хлынула кровь. Теперь уже весь диван, и весь пол около него были залиты кровью. Но на этот раз лезвие не дошло до Сашиного живота, куда был направлен удар. И рана на руке, несмотря на свою глубину и боль, которую она доставляла, была все же не опасной.

Саша согнул правую ногу, затем резко ее распрямил и ударил девочку в грудь. Она отлетела в сторону и упала на пол. Но сразу вскочила на ноги. И Саша в это время, собрав все силы, поднялся с дивана. Он стоял и зажимал рукой раны на животе. Через прижатые к животу ладони обильно текла кровь, буквально заливая его ноги. Он сделал шаг по направлению к Вике, но та, бросив нож, кинулась бегом к лестнице на второй этаж. А затем, быстро перебирая своими маленькими ножками, стала подниматься по ней.

Саша оглянулся и снова вернулся к дивану. Сдернул с него простыню и стал перевязывать себя. Точнее просто обматывать простыню вокруг своего тела. Она моментально становилась красной от крови. Но пока другого ничего он сделать не мог. Необходимо было срочно остановить кровавый поток, вытекающий из ран на его животе. Или хотя бы уменьшить его. Иначе он уже через несколько секунд ослабнет и потеряет сознание.