Добавить в моё избранное
343 мин, 22 сек 6742
Пронимаю уцелевшую руку (в плече стреляет) и глажу его чешуйчатую шеи.
Животное косит золотым глазом и улыбается левым клыком. Оно всё понимает, потому что любовь была ещё тогда, в его времена.
И готовится прыгнуть на тех, кто остался снаружи.
Крот ищет Копателя
«Крот — это фамилия», — такой была первая фраза, прозвучавшая, когда он начал новую жизнь. Миновав туман беспамятства, его глаза увидели серый брезент полевого госпиталя, койки с ранеными и низенького-низенького фельдшера, заполнявшего карточку.
Четыре дня назад Крот и ещё трое отступали за деревню по меже через неспелое кукурузное поле. Канонада только началась и им ничего почитай не грозило, но левая нога вдруг зацепилась за какую-то ямку, он полетел кубарем, успел почувствовать, как по лицу дохнуло пламенем, а затем весь мир опрокинулся и погас.
Спустя две минуты после возвращения к свету и воздуху Крот узнал, что сегодня утром подписано перемирие, так что долечиваться он будет уже дома, а что касается армии, то увольняться можно хоть сейчас — перенёсший контузию считался к службе непригодным.
В родном городе Крот долго-долго смотрел в реку, пока, наконец, не понял, что вторая его война, настоящая, ещё только-только начинается.
Противником в ней стали Копатели, и в борьбе с ними Крот был не один. Эти загадочные создания озаботили тогда все четыре стороны света: про них спорили на лавочках, писали в газетах и даже посвящали программы по телевизору. Рассекреченные сведенья затопили умы — оказывается, ещё за год до конца войны в полях и на обочинах стали появляться вырытые неизвестно кем и как ямы, достигавшие метра в диаметре и уходившие в глубину едва ли не до верхних Тоннелей.
Гипотез возникло уйма, причём самые здравые исходили из того, что копают наверняка изнутри, но всерьёз их исследовать было, разумеется, невозможно и все найденные ямы попросту бетонировали, наспех измерив и заложив снизу железным листом. Даже военные не решались их расковыривать — в конце концов, кто знает, что можно ждать от пусть даже и необитаемого подземного лабиринта, где время течёт в обратную сторону.
Имелись свои соображения и у Крота. С памятью, правда, было не очень — одни куски потерялись, многие перепутались — но в одном он был уверен: копали изнутри, копали намеренно и был один случай, когда почти что на его глазах один человек из такой вот ямы вылез. Крот не очень, правда, помнил, что это был за человек, куда этот человек потом делся и даже когда он всё это видел — до войны, во время или может быть после? Однако как не посмотри, это было вторжением, а раз это и вправду вторжение, (он был почти уверен), то ситуация весьма серьёзна: ведь, так или иначе, армия, пришедшая из Тоннелей, будет вооружена оружием будущего. Завоевав наш мир, они могут преспокойненько им править сколь угодно долго, неуклонно возвращаясь домой с каждым шагом секундной стрелки.
Даже в самом начале было ясно, что одиночке в этом деле места нет. Каждый раз, когда он добирался до ямы, бетон уже засыхал, а местные жители безбоязненно ходили мимо, громыхая вёдрами и делясь впечатлением об увиденной боевой технике — «фуфло, вот на войне было на что посмотреть!». Зная, как это бывает, он предположил, что должно быть какое-то отдельно подразделение с приписанной бетономешалкой, которое оперативно выезжает на место и тихо делает свою работу. Оказалось — и вправду есть; более того, существует целый специальный отряд, который и ведает всеми злокозненными Копателями. Устроиться туда удалось водителем, подправив предварительно нехорошие записи в карточке и всячески напирая на большой опыт службы. Теперь был шанс хорошенько приглядеться и уяснить, что тут к чему.
Висевшая в штабе (куда, случалось, не возвращались целые месяцы напролёт) карта с чёрными точечками найденных дыр напоминала шкуру обезумевшего леопарда. Не было даже малейшего намёка на то, что их привлекают судоходные реки или плодородные почвы; скорее, они просто плодились, наподобие бактерий в питательном бульоне. Уже на месте, возле ещё нетронутых дыр, Крот замети, что для спуска они крутоваты и если грохнешься, то и костей не соберёшь. А вот наружу выбираться попроще, только что скоб на стене не хватает. Возможно, у пришельцев на ногах были «кошки», или они сами по себе когтисты, словно кошки и такой откос для них не преграда. Чтобы спрыгнуть вниз, разумеется, не могло быть и речи — первыми обступали яму часовые, нервные и всё ещё перепуганные, сжимавшие автоматы так, что пальцы белели, и даже листы сверху клали, сталкивая вниз и утрамбовывая специальным длинным шестом. Когда заливали почему-то казалось, что отдельные белые капли ухитряются-таки просочиться и падают вниз, где беззвучно ревут невидимые временные водовороты, там смешиваются, запутываются, приходят в противоречие сами с собой трижды циркулируют из вещества в антивещество и обратно, причём не по прямой, а по произвольному изогнутому лабиринту и всё это для того, чтобы под давлением чуждой теперь гравитацией взлетать вверх и ударять, словно дождинки, по железу, так и не успев даже застыть.
Животное косит золотым глазом и улыбается левым клыком. Оно всё понимает, потому что любовь была ещё тогда, в его времена.
И готовится прыгнуть на тех, кто остался снаружи.
Крот ищет Копателя
«Крот — это фамилия», — такой была первая фраза, прозвучавшая, когда он начал новую жизнь. Миновав туман беспамятства, его глаза увидели серый брезент полевого госпиталя, койки с ранеными и низенького-низенького фельдшера, заполнявшего карточку.
Четыре дня назад Крот и ещё трое отступали за деревню по меже через неспелое кукурузное поле. Канонада только началась и им ничего почитай не грозило, но левая нога вдруг зацепилась за какую-то ямку, он полетел кубарем, успел почувствовать, как по лицу дохнуло пламенем, а затем весь мир опрокинулся и погас.
Спустя две минуты после возвращения к свету и воздуху Крот узнал, что сегодня утром подписано перемирие, так что долечиваться он будет уже дома, а что касается армии, то увольняться можно хоть сейчас — перенёсший контузию считался к службе непригодным.
В родном городе Крот долго-долго смотрел в реку, пока, наконец, не понял, что вторая его война, настоящая, ещё только-только начинается.
Противником в ней стали Копатели, и в борьбе с ними Крот был не один. Эти загадочные создания озаботили тогда все четыре стороны света: про них спорили на лавочках, писали в газетах и даже посвящали программы по телевизору. Рассекреченные сведенья затопили умы — оказывается, ещё за год до конца войны в полях и на обочинах стали появляться вырытые неизвестно кем и как ямы, достигавшие метра в диаметре и уходившие в глубину едва ли не до верхних Тоннелей.
Гипотез возникло уйма, причём самые здравые исходили из того, что копают наверняка изнутри, но всерьёз их исследовать было, разумеется, невозможно и все найденные ямы попросту бетонировали, наспех измерив и заложив снизу железным листом. Даже военные не решались их расковыривать — в конце концов, кто знает, что можно ждать от пусть даже и необитаемого подземного лабиринта, где время течёт в обратную сторону.
Имелись свои соображения и у Крота. С памятью, правда, было не очень — одни куски потерялись, многие перепутались — но в одном он был уверен: копали изнутри, копали намеренно и был один случай, когда почти что на его глазах один человек из такой вот ямы вылез. Крот не очень, правда, помнил, что это был за человек, куда этот человек потом делся и даже когда он всё это видел — до войны, во время или может быть после? Однако как не посмотри, это было вторжением, а раз это и вправду вторжение, (он был почти уверен), то ситуация весьма серьёзна: ведь, так или иначе, армия, пришедшая из Тоннелей, будет вооружена оружием будущего. Завоевав наш мир, они могут преспокойненько им править сколь угодно долго, неуклонно возвращаясь домой с каждым шагом секундной стрелки.
Даже в самом начале было ясно, что одиночке в этом деле места нет. Каждый раз, когда он добирался до ямы, бетон уже засыхал, а местные жители безбоязненно ходили мимо, громыхая вёдрами и делясь впечатлением об увиденной боевой технике — «фуфло, вот на войне было на что посмотреть!». Зная, как это бывает, он предположил, что должно быть какое-то отдельно подразделение с приписанной бетономешалкой, которое оперативно выезжает на место и тихо делает свою работу. Оказалось — и вправду есть; более того, существует целый специальный отряд, который и ведает всеми злокозненными Копателями. Устроиться туда удалось водителем, подправив предварительно нехорошие записи в карточке и всячески напирая на большой опыт службы. Теперь был шанс хорошенько приглядеться и уяснить, что тут к чему.
Висевшая в штабе (куда, случалось, не возвращались целые месяцы напролёт) карта с чёрными точечками найденных дыр напоминала шкуру обезумевшего леопарда. Не было даже малейшего намёка на то, что их привлекают судоходные реки или плодородные почвы; скорее, они просто плодились, наподобие бактерий в питательном бульоне. Уже на месте, возле ещё нетронутых дыр, Крот замети, что для спуска они крутоваты и если грохнешься, то и костей не соберёшь. А вот наружу выбираться попроще, только что скоб на стене не хватает. Возможно, у пришельцев на ногах были «кошки», или они сами по себе когтисты, словно кошки и такой откос для них не преграда. Чтобы спрыгнуть вниз, разумеется, не могло быть и речи — первыми обступали яму часовые, нервные и всё ещё перепуганные, сжимавшие автоматы так, что пальцы белели, и даже листы сверху клали, сталкивая вниз и утрамбовывая специальным длинным шестом. Когда заливали почему-то казалось, что отдельные белые капли ухитряются-таки просочиться и падают вниз, где беззвучно ревут невидимые временные водовороты, там смешиваются, запутываются, приходят в противоречие сами с собой трижды циркулируют из вещества в антивещество и обратно, причём не по прямой, а по произвольному изогнутому лабиринту и всё это для того, чтобы под давлением чуждой теперь гравитацией взлетать вверх и ударять, словно дождинки, по железу, так и не успев даже застыть.
Страница
72 из 94
72 из 94
