Добавить в моё избранное
300 мин, 49 сек 18041
Иногда делал перерывы — ложился на спину, закрывал глаза, и океан держал меня, пускай для этого и приходилось время от времени отталкиваться от воды уставшими руками.
Я плыл вперед, но остров словно отдалялся — быть может, расстояние оказалось больше, чем предполагалось поначалу. Пару раз мне приходило в голову, что все мои усилия напрасны, и стоит повернуть назад. Но в один прекрасный миг, я обернулся, и не увидел места, откуда выплыл. Остров затерялся в соленых волнах, ветер усиливался на глазах, и оставалось только одно — плыть вперед, навстречу солнцу и суше.
Как бы то ни было, я добрался до острова. Возможно, это стало ошибкой, а может, и нет. Островок оказался меньше первого. Голые камни, покрытые белесым слоем соли, от высохшей морской воды. Правда, мне повезло отыскать пещеру, в которой можно было бы прятаться от солнца. Совсем небольшая — при желании я мог протиснуться до половины, вытянув ноги под солнцем, но и это уже было маленьким чудом.
В ней же, я и нашел Дика.
Паршивец весьма недурно устроился на этом мизерном клочке суши. Он прятался в тени все время, пока палило солнце, но даже и не думал выбираться наружу, ближе к вечеру, когда можно было бы бродить по камням, напрасно надеясь, что проклятые волны выбросят на камни что-нибудь съестное.
Но самое главное — этот островок оказался обитаем. Целое племя сновало по камням — маленькие человечки, чуть больше мизинца. Дик называл их «Лилипуты».
— Лилипуты? — Переспросил старик, недоверчиво поглядывая на рассказчика.
— Верно. — Кивнул бродяга, и со стуком опустил на стол опустевшую кружку. — Старина Дик, любил выдумывать разные названия. Это он придумал смешное название маленьким человечкам. Знаю, это покажется враньем чистой воды, но все было так, как я говорю. Племя лилипутов обитало на острове — они казались весьма разумными, пускай и не строили жилищ. Клятый остров был изрыт стараниями маленьких уродцев. Лилипуты жили в норах, выбираясь наружу на закате, как только спадала несносная жара. Они оказались достаточно смышлеными, чтобы изготовить из морских водорослей мудреные снасти, и промышлять рыбной ловлей. Вы только представьте себе — эти сукины дети ловили рыбу!
— Лилипуты ели рыбу — произнес старик. — Что тут такого?
Бродяга засмеялся.
— Лилипуты не ели рыбу. Нет, сэр — они отдавали ее Дику. Всю до последней рыбешки…
Он еще немного помолчал. Старик замер, чувствуя, что сейчас бродяга скажет нечто важное. Именно то, что являлось золотой нитью, которой была прострочена затертая ветошь этой истории.
— Все очень просто. Дик ел рыбу. А лилипуты ели Дика.
Рассказчик ощерился улыбкой, от которой повеяло смертью.
— Вероятно я забыл упомянуть, что старине Дику повезло чуть меньше чем мне. Его выбросило на скалы, и бедняга здорово приложился об каменный выступ. То ли оттого, что он повредил спину, то ли еще по какой другой причине, но у него отнялись ноги. Дик мог двигать руками и вертеть головой, но не более того.
Вероятно, он так бы и помер на этом острове, если бы о нем не позаботились лилипуты. Как бы то ни было, именно благодаря стараниям маленьких дьяволят, Дик сумел дожить до того дня, когда я нашел его. Лилипутам удалось затащить его в тень, иначе бедолага окочурился бы в первый же день. Пещера оказалась не глубокой, но чертовски узкой. Простофиля Дик даже помогал лилипутам затащить его внутрь. Он не чувствовал ног, и вероятно именно поэтому не сразу понял что происходит.
Маленькие дьяволы — их зубы были острыми как иголки. Я знаю, о чем говорю, поскольку один из лилипутов тяпнул меня за палец, когда я пытался выковырять его из норы. Правда слюна этих бестий отличалась одним свойством — рана не гноилась, и заживала с невероятной скоростью.
Старина Дик попался в западню. Пещера оказалась настолько узкой, что он не мог приподняться на руках. Более того, все попытки выбраться наружу, оказались совершенно напрасны. Он мог только скрипеть зубами, пытаясь дотянуться до проклятых лилипутов, что решили полакомиться его плотью.
Бродяга закрыл глаза. Старик заворожено смотрел, как пальцы рассказчика потянулись к пустой уже кружке.
Он махнул рукой, подзывая верзилу с подносом.
Бен молчал до тех пор, пока не принесли выпивку. Отхлебнул немого, отставил кружку. Старик жадно всматривался в бродягу, словно пытаясь прочитать продолжение рассказа на его лице.
— Вот так вот, сэр… — Продолжил, наконец, Бен. — Лилипуты ели Дика, объедали мясо с его ног. И вместе с тем, они заботились о нем. Кормили рыбой, чтобы Дик продержался как можно дольше. Как я уже говорил, слюна лилипутов отличалась целебными свойствами, быть может, именно это позволило Дику протянуть так долго. Когда я нашел Дика — лилипуты успели добраться до его задницы. Кости ног валялись тут же, неподалеку — блестящие, обглоданные начисто.
Я плыл вперед, но остров словно отдалялся — быть может, расстояние оказалось больше, чем предполагалось поначалу. Пару раз мне приходило в голову, что все мои усилия напрасны, и стоит повернуть назад. Но в один прекрасный миг, я обернулся, и не увидел места, откуда выплыл. Остров затерялся в соленых волнах, ветер усиливался на глазах, и оставалось только одно — плыть вперед, навстречу солнцу и суше.
Как бы то ни было, я добрался до острова. Возможно, это стало ошибкой, а может, и нет. Островок оказался меньше первого. Голые камни, покрытые белесым слоем соли, от высохшей морской воды. Правда, мне повезло отыскать пещеру, в которой можно было бы прятаться от солнца. Совсем небольшая — при желании я мог протиснуться до половины, вытянув ноги под солнцем, но и это уже было маленьким чудом.
В ней же, я и нашел Дика.
Паршивец весьма недурно устроился на этом мизерном клочке суши. Он прятался в тени все время, пока палило солнце, но даже и не думал выбираться наружу, ближе к вечеру, когда можно было бы бродить по камням, напрасно надеясь, что проклятые волны выбросят на камни что-нибудь съестное.
Но самое главное — этот островок оказался обитаем. Целое племя сновало по камням — маленькие человечки, чуть больше мизинца. Дик называл их «Лилипуты».
— Лилипуты? — Переспросил старик, недоверчиво поглядывая на рассказчика.
— Верно. — Кивнул бродяга, и со стуком опустил на стол опустевшую кружку. — Старина Дик, любил выдумывать разные названия. Это он придумал смешное название маленьким человечкам. Знаю, это покажется враньем чистой воды, но все было так, как я говорю. Племя лилипутов обитало на острове — они казались весьма разумными, пускай и не строили жилищ. Клятый остров был изрыт стараниями маленьких уродцев. Лилипуты жили в норах, выбираясь наружу на закате, как только спадала несносная жара. Они оказались достаточно смышлеными, чтобы изготовить из морских водорослей мудреные снасти, и промышлять рыбной ловлей. Вы только представьте себе — эти сукины дети ловили рыбу!
— Лилипуты ели рыбу — произнес старик. — Что тут такого?
Бродяга засмеялся.
— Лилипуты не ели рыбу. Нет, сэр — они отдавали ее Дику. Всю до последней рыбешки…
Он еще немного помолчал. Старик замер, чувствуя, что сейчас бродяга скажет нечто важное. Именно то, что являлось золотой нитью, которой была прострочена затертая ветошь этой истории.
— Все очень просто. Дик ел рыбу. А лилипуты ели Дика.
Рассказчик ощерился улыбкой, от которой повеяло смертью.
— Вероятно я забыл упомянуть, что старине Дику повезло чуть меньше чем мне. Его выбросило на скалы, и бедняга здорово приложился об каменный выступ. То ли оттого, что он повредил спину, то ли еще по какой другой причине, но у него отнялись ноги. Дик мог двигать руками и вертеть головой, но не более того.
Вероятно, он так бы и помер на этом острове, если бы о нем не позаботились лилипуты. Как бы то ни было, именно благодаря стараниям маленьких дьяволят, Дик сумел дожить до того дня, когда я нашел его. Лилипутам удалось затащить его в тень, иначе бедолага окочурился бы в первый же день. Пещера оказалась не глубокой, но чертовски узкой. Простофиля Дик даже помогал лилипутам затащить его внутрь. Он не чувствовал ног, и вероятно именно поэтому не сразу понял что происходит.
Маленькие дьяволы — их зубы были острыми как иголки. Я знаю, о чем говорю, поскольку один из лилипутов тяпнул меня за палец, когда я пытался выковырять его из норы. Правда слюна этих бестий отличалась одним свойством — рана не гноилась, и заживала с невероятной скоростью.
Старина Дик попался в западню. Пещера оказалась настолько узкой, что он не мог приподняться на руках. Более того, все попытки выбраться наружу, оказались совершенно напрасны. Он мог только скрипеть зубами, пытаясь дотянуться до проклятых лилипутов, что решили полакомиться его плотью.
Бродяга закрыл глаза. Старик заворожено смотрел, как пальцы рассказчика потянулись к пустой уже кружке.
Он махнул рукой, подзывая верзилу с подносом.
Бен молчал до тех пор, пока не принесли выпивку. Отхлебнул немого, отставил кружку. Старик жадно всматривался в бродягу, словно пытаясь прочитать продолжение рассказа на его лице.
— Вот так вот, сэр… — Продолжил, наконец, Бен. — Лилипуты ели Дика, объедали мясо с его ног. И вместе с тем, они заботились о нем. Кормили рыбой, чтобы Дик продержался как можно дольше. Как я уже говорил, слюна лилипутов отличалась целебными свойствами, быть может, именно это позволило Дику протянуть так долго. Когда я нашел Дика — лилипуты успели добраться до его задницы. Кости ног валялись тут же, неподалеку — блестящие, обглоданные начисто.
Страница
11 из 89
11 из 89
