Исцеление любовью

— Я помогу тебе Анна. Хочешь, я покажу тебе вечность?

Тьма вернулась на место, растянулась во все стороны пустым пространством. Все потеряло смысл. Исчезла материя, перейдя за горизонт событий, превращаясь в лохмотья хаоса, сгущаясь, растворяясь в беззвучной пустоте.

Она была одна в зияющей бездне, она стала этой бездной.

Время остановилось, потеряв точку отсчета. Мертвый хаос подчинил своей воле, застыл в неподвижности.

В бесконечно долгий миг Анна узнала что такое боль несуществующей души, и она закричала в темноту.

(Смотри Анна, смотри — и не говори, что не видела… )

— Да будет свет — голос родился в пространстве, возрождая к жизни мертвую, несуществующую материю.

И был свет, и яркая вспышка взрыва разнесла по вселенной осколки тьмы, ставшие светом. И миры пронеслись яркой спиралью, вращаясь вокруг оси мироздания…

Яркие звезды вспыхнули во вселенной, принеся смысл и… страх.

Голос вернулся.

— Хей-хо, Анна — раскройся, покажи свою суть…

Звезды закружились в немыслимом хороводе, и обрушились на Анну. Она кричала, сгорая в ледяном пламени…

— Хей-бо, Анна, хей-бо — пели звезды, взрываясь миллиардами взрывов, разрывая на куски, принося боль и бесконечную агонию.

(И чеззет… )

Анна сбросила грязную окровавленную простыню, и приподнялась, рассматривая операционную. В прошлый раз уныние осени царило в этих стенах. Теперь же наступила зима. Кафель давно обрушился с потемневших стен, образуя смерзшиеся кучи мусора. Пыль сменилась грязной пленкой изморози, покрывая причудливым узором стены и пол.

Запустение сменилось разрушением. Иллюзии растаяли, чтобы замерзнуть тонким слоем застывших надежд.

Анна осторожно ступила на холодный пол. Пол был холодным, так же, как и воздух во всем здании. Она вышла из операционной, толкнув старую покоробившуюся дверь, с разбитым куском стекла и угодила в длинный коридор. Коридор уходил далеко. Анна пошла по коридору, считая двери, мимо которых проходила.

Раз.

Два.

Три.

(Жертва замри… )

Она остановилась, как вкопанная, увидев полуоткрытую дверь. Лучи света выбивались из-за двери, освещая небольшой участок, словно приглашая войти.

Анна вошла. Комната, в которую она угодила, была небольшой. Такой же облупленный кафель, та же отсыревшая штукатурка, опадающая на грязный пол серыми хлопьями. И зеркало…

Зеркало занимало всю дальнюю стену комнаты. Печать упадка и разрухи не коснулась ровной, кристально чистой поверхности зеркала. Оно искрилось, маня к себе, испуская ослепительный свет.

— Приди ко мне — шептало зеркало — войди в меня, я отражу твою душу, открою тебе все твои секреты, все вопросы, ответы на которые давно известны тебе, но которые ты прячешь в глубине сознания, боясь вытащить из далеких закоулков, пытаясь хранить зыбкое равновесие.

Зеркало умоляло, звало к себе, тянуло в зазеркалье. В мир, который был отражением иллюзий, или иллюзией отражений.

Анна подошла к зеркалу, и с ужасом поняла, что не видит в зеркале себя. Зеркало прилежно отражало стены комнаты, мусор на полу, паутину на потолке, совершенно забыв про ее существование.

(Словно игнорируя… )

Анна протянула руки к холодной поверхности, и ее кисть не встретила сопротивления, погружаясь в ледяную пучину несуществующего пространства.

Зеркало легонько заколыхалось, словно в спокойную водную гладь бросили камешек. Анна отпрянула, осознавая, что еще немного, и ринулась бы с головой в сладкий омут зазеркалья. Словно почувствовав ее испуг, зеркало помутнело, изображение размазалось, стало нечетким, и пропало. Поверхность зеркала стала абсолютно черной.

Если раньше оно светилось ровным светом, то теперь, казалось, вбирало в себя свет. Анна снова коснулась зеркала — рука наткнулась на сопротивление. Обычное стекло.

Зеркало задрожало, словно пытаясь вырваться из стены, чтобы разлететься на мелкие, острые осколки (иссечь, изрезать тебя Анна, вонзиться холодными стеклянными стрелами в твою плоть).

Темнота рассеялась — Анна увидела очертания какой-то комнаты. Знакомой комнаты.

(А теперь смотри Анна… )

Анна увидела, молодую, миловидную женщину в белом халате, которая сложила руки в беззвучной молитве. Она узнала ее — это была Вера, медсестра, проходящая практику у Марфина. Внезапно Вера вздрогнула, и наклонила голову, словно прислушиваясь к чему-то.

(Угадай Анна, кто пришел в этот поздний час к Вере? Скажу тебе одно — это уж точно не доктор Марфин… )

Вера встала из-за стола и направилась к двери, собираясь впустить гостя, нарушившего ее покой.

Анна вздрогнула, догадываясь, кто бы мог быть этим гостем. Она прижалась лбом к стеклу.