Исцеление любовью

Скоро придет оно — существо. Его зубы остры, когти длинны, а глаза пронзают тьму огненными лучами. Существо живет в шкафу, ты знаешь это, хотя днем не раз заглядывал вовнутрь. Там, на полках, много разно всячины — роликовые коньки, цветные карандаши, конструктор и железные солдатики. Ты открываешь шкаф, каждый раз ожидая увидеть Соньку-дремку, но существо прячется — оно не любит свет. Быть может, оно забивается в невидимые щели и там поджидает ночь? Возможно…

Тихий шорох — его слышно даже под одеялом. Ты стискиваешь зубы, и пытаешься убедить самого себя — нет никого в спальне. И даже тихий скрип, открываемой дверки шкафа можно объяснить множеством причин. Взрослые любят придумывать простые объяснения непростым вещам.

Вот только днем, ты заметишь тонкие царапины на полированной дверце, но никому не скажешь о своем открытии. Потому что ночь — ваше время. Твое и существа. И все что происходит, останется между вами.

Скриииип…

Существо толкает дверку, выбираясь наружу. Глаза горят алыми огнями. Существо отлично видит в темноте — оно само часть тьмы. Оно что-то тихонько бормочет под нос, предвкушая славный ужин.

День был теплым и ласковым, малыш — теперь же самое время слегка перекусить, не так ли?

Существо плотоядно потирает руки. Оно приближается, и ты, умирая от ужаса, слышишь, как оно напевает:

О, малыш! Пора отведать детской плоти. Как мне хочется поваляться в твоих косточках — они ведь такие мягкие, сахарные. Я славно отдохну — время трапезы пришло. Где ты, малыш?

Скрылся под одеялом, маленький негодник — думаешь спрятаться от существа? Можешь не стараться — Сонька-дремка найдет тебя. Мои зубы остры, а когти длинны… Самое время полакомиться!

Так поет существо, приближаясь к тебе. Острые когти царапают пол — ты слышишь, как оно подбирается к кровати…

Вот уже совсем близко. Длинная лапа забирается под одеяло — существо пытается нащупать скрючившееся тельце. И как только когти касаются тела, ты открываешь рот, умирая, задыхаясь от страха.

Крик!

Дикий, пронзительный крик разрывает легкие.

Ты кричишь сильно, до одури, хрипя, проваливаясь куда-то на дно глубокого колодца, где темно и сыро.

Свет — он вспыхивает в мгновение ока. Родители хлопочут возле тебя, успокаивают, как могут. Отец не смотрит на тебя — его взгляд уходит в сторону. Пробегает по стенам комнаты, на одно мгновение задерживается на дверке шкафа. Он хмурится, пытаясь сообразить, но тут же вспоминает о своем отцовском долге — убеждать, что ничего на самом деле нет. Просто дурной сон, малыш — просто сон и ничего больше. Нет существа, хочешь — можешь сам убедиться. Но мы не будем открывать дверку шкафа — ведь ты уже взрослый, и сам понимаешь, что никто не прячется внутри. Просто поверь…

А теперь ложись, и засыпай…

И ты послушно натягиваешь одеяло до подбородка, чтобы, как только утихнут шаги взрослых, нырнуть в с головой в спасительную темноту. И лежишь, вслушиваясь в малейшие шорохи.

В спальне тихо, но ты знаешь, что существо рядом. Притаилось во тьме, поджидая. Оно будет с тобой каждую ночь до тех пор, пока ты не станешь взрослым. А когда вырастешь, напрочь позабудешь про детские кошмары, и, укладывая сынишку спать, расскажешь ему про страшное существо — Соньку-дремку из шкафа, как рассказал тебе однажды отец, который узнал об этом от своего отца.

Знаешь, малыш — все могло бы быть так, если бы не твой папаша. Этот упрямый негодник не хочет, чтобы сынишка узнал о славной семейной традиции.

Именно поэтому я старею вместе с ним — ведь существу нужны детские страхи, оно живет страданиями других.

Сейчас же мне нет покоя — я брожу темными коридорами, пытаясь усовестить твоего отца. Он не боится — нет. Ненависть заменила ему страх, и я не знаю какое из этих чувств сильнее для него.

Я умираю, малыш. Слабею с каждым днем, но все равно во мне еще достаточно сил, чтобы стоять над твоей кроваткой. Ты умиротворенно сопишь — должно быть тебе снится приятный сон. В моих силах изменить это, но я не буду вмешиваться — ведь мы совсем незнакомы. Вместо этого я присяду на краешек кровати, и спою тебе песенку. И ты не услышишь ее, как бы этого не хотелось мне, но все равно, каждую ночь я поправляю одеяло и пою колыбельную:

Поздняя минутка, засыпай малютка

Всем кто только просит, Сонька сон приносит.

Сонька-дремка знает, кто не спит, зевает

Деткам непослушным глазки закрывает…

Маятник

Вечер накрыл город своей осенней прохладой, заполнил сумраком аллеи городского парка, смазал очертания людей и машин. Особый вечер — когда замирает время в напрасной попытке оттянуть неизбежное, не дать холодной ночи воцариться на пустынных улицах спящего города. Этот вечер был необычен еще тем, что на землю пришел он, оставив позади целый сонм вращающихся галактик.