Туннель в преисподнюю

Река почти освободилась ото льда, лишь кое-где у берегов виднелась ледяная корка. Зато много льдин плавало в затоне, который река образовывала под горой.

Когда к берегу подошли Влад с Зинаидой Матвеевной, на воду была уже спущена лодка. Двое мужчин гребли, а третий, надевая резиновые рукавицы, подбирался к носу.

— Лицом вниз плывёт, и не разглядишь кто такой, — толковали вокруг Влада. — Нет, кажись, не наш… Наверно, из Нечаева принесло… А может, из Краснознамёнска…

Лодка подплыла к покойнику. Мужчина в рукавицах наклонился над ним. Двое других бросили вёсла и встали, собираясь ему помочь.

— Ну, чего? — закричали им с берега. — Кто такой?

— Не поймём пока! — откликнулся мужик в рукавицах. — Вроде, не наш!

Крики эхом прокатились над затоном. Стая галок с карканьем поднялась с голых деревьев и закружилась в небе.

И почти в ту же минуту стоявшие на берегу испустили дружный вопль: люди в лодке, вытаскивая утопленника, сгрудились на левом борту и лодка перевернулась. Все трое оказались в воде.

Они забарахтались, но в плотной одежде, сковывавшей движения, держаться на воде было трудно. Им пришлось вцепиться в перевёрнутое судёнышко.

— Так их же сведёт от холода, потопнут! — заголосили женщины.

Сельчане бестолково сновали по берегу, но сделать ничего не могли. Второй лодки не было.

Влад видел, как один из пловцов отцепился от лодки и поплыл к берегу. Взмахи его рук, поначалу сильные и энергичные, быстро слабели. Вдруг он замешкался.

— Тонет! Тонет! — закричали вокруг. — Мишка тонет!

Пловца свела судорога. Несколько секунд было ещё видно, как он отчаянно вытягивает шею и глотает ртом воздух. Потом только льдины качались вокруг того места, где он пошёл на дно.

Отчаянно заголосила какая-то женщина. Владу стало муторно. Он уже жалел, что пошёл сюда.

— Держитесь, держитесь, миленькие! — кричали двоим, что цеплялись за лодку. — Сейчас подмогнём!

Один из них уже терял силы. Из воды выступало только его лицо с судорожно разинутым ртом. Они с утопленником почти толкались спинами.