Завтра будет чума

— Одни авантюры у тебя на уме.

— Несправедливо! Ты сам женился, когда тебе было тридцать.

Отец хмыкнул, принимая аргумент.

— Ладно, — протянул он. — В конце концов, я даже рад, что ты уезжаешь. В кои-то веки отдохну от всех вас.

Под напускной небрежностью Федя заметил, что перспектива оставаться, пусть и ненадолго, одному в городе его отцу совсем не нравится. В конце концов, до этого лета все отпуска они старались проводить вместе.

— Не успеешь отдохнуть, как уже и мама приедет, — попытался приободрить отца Федор.

— Ну да, — скептически ответил он, расстёгивая небольшой конвертик и отсчитывая нужное количество денег.

— Я бы на твоём месте даже не расстраивался насчёт них, — кивнул Федя на отложенную сумму на столе. — Это ведь на самый крайний случай. Резерв, так сказать. Скорее всего, как только я приеду сразу же все отдам.

— Перестань, — опять проворчал Пётр Анатольевич. — Я прекрасно знаю, как долго ты планировал этот отпуск. Я уже и сержусь скорее по привычке. Хотя на что мне злиться? Ты просишь деньги раз в полгода, так что бери их и чеши отсюда.

Федор широко улыбнулся и забрал купюры.

— Тебя подвезти до автовокзала?

— Не, — мотнул сын головой. — Мне всё равно сначала в обменник нужно.

— Ну, смотри сам, — пожал плечами отец, подвигая калькулятор и явно собираясь снова углубиться в счета.

И хоть Федя понимал противоречивые чувства отца насчет его отъезда, он не мог грустить. Отец был прав. Федор действительно очень давно хотел уехать в отпуск из города, чтобы как следует отдохнуть и развеяться. Он задолго откладывал деньги и, подобно отцу, педантично продумывал маршрут.

— Могу я рассчитывать на сувенир? — полушутя-полусерьезно спросил Пётр Анатольевич.

— Ну ещё бы, — крикнул Федя из своей комнаты.

С одной стороны, Федору было обидно, что он как следует не попрощался с мамой, а с другой — она бы упала в обморок оттого, какие вещи он взял в своё путешествие, и в итоге уехал с огромным дорожным чемоданом.

Сейчас же, в небольшом, но вместительном рюкзаке было больше провизии, чем одежды: джинсы, свитер, пара личных вещей, да аптечка.

Закинув в рюкзак фонарь, запасной сотовый телефон и ксерокопию паспорта, Федя поспешил в коридор. Там уже стоял отец.

— А ты на «налегке», — слегка удивился тот.

— Стараюсь, — ответил Федя, завязывая шнурки на кроссовках.

— Радуешься поди, что мама не провожает? — он лукаво улыбнулся.

— И как ты догадался? — в тон ответил ему сын.

— Федор, я знаю, ты взрослый и все такое, — хотя Федя и зашнуровывал второй ботинок, он довольно живо представил, как при этих словах отец закатывает глаза, — но постарайся не влипать в неприятности.

Федя, наконец, разогнулся и посмотрел ему в глаза.

— Ты на всякий случай отложил денег, чтобы приехать ко мне? — медленно проговорил он.

— И как ты догадался? — рассмеялся отец.

Они коротко обнялись, Федор взял связку ключей и, обернувшись, ободряюще хлопнул его по плечу.

— Всё будет хорошо, — успокаивающе сказал он.

— Разумеется, — очень серьёзно кивнул ему отец, закрывая дверь.

«Ну вот, кажется, и все. Европа, жди меня!», — подумал Федор и, глубоко вздохнув, отправился к лифту.

Это было удивительное начало августа в Санкт-Петербурге. Тут и там можно было встретить жителей города и туристов, лениво гуляющих по аномально жарким улицам. Сотни проходящих женщин и девушек проходили по проспекту, размахивая веерами и в одеждах, дразнящих воображение.

Город был как никогда медлителен и даже более пустым. В новостях нередко рассказывали об участившихся автомобильных авариях вызванными солнечными ударами и небывалыми ростами нервного истощения. Оставалось неизвестным — это влияние резкого роста цен или во всём виновата проклятая погода?

Вдобавок к жаре (будто этого было мало), появлялись слухи о страшном инфекционном заболевании, главным симптомом которым было покрытие кожи язвами и фурункулами. На почве этого появлялись в бешеной скорости и в ненормальном количестве эксперты, советовавшие как можно чаще принимать душ и избегать контактов с заражёнными людьми. Комментарии к этим постам, которые рождались по нескольку штук за один час, набегало несколько тысяч. Сразу появились позёры, паникёры и просто ненормальные люди, которые заявляли, что уже заражены и при смерти. Поводом могло послужить все — от мелкого прыщика до наличия домашних животных, которые, по мнению многих, служили главным переносчиком «страшного заболевания и от него нет спасения». Люди на полном серьёзе писали о профилактике инфекции, применяя различные и не самые приятные методы самолечения. Чуть ниже новости об инфекции печатались небылицы, байки и сплетни, говорящие о том, как страшная болезнь погубила небольшой город с названием, которое упорно не «гуглилось» всего за несколько дней.