Чердак

— Чердак? — переспросил Юрий как-то странно, решив что ослышался.

— Не помнишь такой город?

— Чердак? — повторил тот, уже вспоминая. Что-то знакомое. Но в реальном мире этого города не существовало. Однако, Юрий всё никак не мог вспомнить. — Что за Чердак? — спрашивал он сам себя.

— Юра, — неожиданно поменял тот тему разговора, — почему в твоих произведениях все в результате сходят с ума?: каждый, то становится психом, то кто-то в конце концов понимает, что он лунатик, шизофреник, то ещё бог знает что происходит. Почему герои твоих рассказов страдают?

— Какие рассказы, твою мать! — опять заорал на него Юра, — тут происходит хрен знает что! (крича, он, разумеется, никак не мог прийти в себя после пропажи гаража с любимой машиной), а он о…

— Успокойся, — попытался тот проникнуть его смыслом своей изменённой темы разговора. — Я тебя не просто так спрашиваю, а чтоб ты кое-что уразумел.

— Ну спрашивай, — безразлично пожал тот плечами, театрально успокаиваясь, — хрен с тобой. Валяй, раз пошла такая пьянка.

— А я ведь у тебя тоже рассказик украл, — заметил ему «писака». — «ЦИРКОВОЙ МЕДВЕДЬ» называется. Не помнишь такой?

— Меня щас медведи не интересуют, — пусто ответил ему Юра, занятый совсем другими мыслями.

— У тебя даже медведь и тот взбесился, — поносил Юрино творчество «писака». — Весёлый, жизнерадостный, добрый медведь. И — на тебе! Произошло всё ни с того ни с сего!… А ведь ты — это я. Я пишу то, что ты, либо «зарыл», либо не смог воспроизвести: вещь показалась тебе интересной, но силы на неё не хватило; ни силы ни воображения с фантазией. Но я-то всё сделаю, ведь у меня при себе ЧЕРДАК, а он думает за нас обоих, и творит ТАКИЕ чудеса!… иногда. Но сейчас тебе надо съездить в единственный город, который…

— По-моему, я кое-что вспомнил, — неожиданно осенило Юрия. — Давно это было. Я тогда спасал литературную газету «Восток», и помог ей в этом «рассказ на заказ», а поскольку я тогда писал одни ужасы и кошмары и меня попросили сильно измениться, тут я и написал им рассказ «ЧЕРДАК», о городе счастья, добра и любви, в котором якобы живёт Бог. И назывался этот город, соответственно, Чердак. Так вот ты мне и предлагаешь в него отправиться? — Вопрос прозвучал с сильным сарказмом в голосе.

— Не предлагаю, — поправил его тот, — а советую всего лишь попробовать постараться. Тем более, что поезд скоро отходит и тебе не мешало бы поторопиться. Если успеешь на этот поезд, то тебе я приготовил сюрприз, — улыбнулся «писака» такой добродушной и чистосердечной улыбкой, которую Юра себе никогда позволить не мог — столько в ней было тепла и доброты, что сыграть такую было труднее, чем этому «писаке» разыграть несколько минут назад ужас и страшную панику, когда он молотил во время вибраций кулаками в юрину дверь, умоляя впустить его и прекратить всё немедленно.

— Надо же! — рассмеялся Юрий, собираясь, — сюрприз он мне приготовил. — Он и сам не понимал, что его так развеселило, но в данный момент он действительно собрался спешить на «ночной маршрут» рейса Владивосток — Чердак, не из-за обещанного сюрприза и не из-за того что ему деваться было некуда, кроме как проверить, правду ли ему сказал этот «писака» о введении ночного электропоезда, и не поджидают ли его на улице разнообразные фортели, и не из-за обещания «писаки», что Юра только в этом городе может найти свою Аллу, а совсем по другому поводу, причину которого Юра и сам не мог понять; оставалось всего лишь одно ощущение — ощущение марионетки, которую за ниточки иногда приходится дёргать самой кукле (вот такой парадокс).

— Обязательно постараюсь успеть на поезд, — не менял Юра тона, выходя из дома, — просто не терпится получить сюрприз! Ну и развеселил ты меня!

Дверь захлопнулась, Юра вышел из калитки, покинув навсегда двор и родной дом, шагнув в уличное пространство и позволив ночи окутать своё тело и унести на перрон, располагающийся неподалёку, поскольку что-то там всё-таки стояло, и, хоть и напоминало собой электропоезд, но… имело какие-то необычные формы… И дом тут же изменился, не успел Юра подбежать к электричке и едва не оказаться защемлённым закрывающимися дверьми.

Наверное всё-таки не просто так решил Юрий покинуть этой ночью родной дом (не из-за влияния извне какого-нибудь сильного гипноза), а… Возможно, ему не хотелось смотреть, как этот странный тип в противном случае начнёт отрезать себе голову своей «финкой», а потом ставить её себе на место (после того как эта отрезанная голова искусает Юру до полусмерти и наполнит всё его тело ядом… или выпьет весь его яд) и продолжать разговор с (искусанным) Юрием. Неужели он поверил в такую чушь?! Скорее всего, в этом одном и заключался весь гипноз, окутавший развесившего уши Юрия.

Когда Юра подбегал к издающей шипение закрывающихся дверей электричке, ему казалось, что в поезде (конкретно, в том вагоне, в который едва успел заскочить) несколько пассажиров всё же сидят.