Добавить в моё избранное
296 мин, 49 сек 1862
Такого со мной ещё никогда не было; даже когда мы с какой-то «герлой» часика три рассекали пол-Амурского залива на катамаране и меня приспичило — не успели мы покататься и десяти минут (это было в марте).
— Да хрен с ним, — махнул кто-то рукой, — пусть ссыт. Если вздумает дернуться куда — пуля в жопе. Всё равно для нас в нём нет необходимости. Выходи, — обратился он ко мне, доставая из кобуры «ПМ», — сопровождать тебя будет гражданим «макаров».
«Что это значит, — размышлял я, наскоро выскакивая из патрола и расстёгивая на ходу ширинку, — «для нас в нём нет необходимости»?
Хоть по ногам у меня уже и текло и я мог бы думать о чём-нибудь другом (например, о том, чтоб постараться заставить удачу улыбнуться, и вытащить всё из ширинки вовремя), но меня сильно напугала эта фраза, брошенная владельцем «гражданина макарова». — Если они запросто могут разрядить в меня хоть целую обойму, зачит как «бесценный свидетель N 1», я им и не нужен?… А что означает всё это дознание?… Чтоб уличить меня в том, что я действительно важный свидетель, и… А кто они вообще такие? То, что они не из милиции, гарантия на всё 97%. А почему тогда… — Но прервал мои размышления приближающийся откуда-то издалека свет фар. Струя, орошающая придорожную траву долго ещё не собиралась во мне успокаиваться, с каждой секундой всё сильнее и сильнее напоминая собой какой-то бездонный источник.
— Эй ссыкун, — позвали меня из «патрола», — давай в машину.
— Чёрт, не могу остановиться! — бормотал я, чтоб им было слышно.
— Залазь в машину! — повысил голос один из милиционеров, открывая дверцу и выходя из «патрола», — а то я тебе мозги сейчас вышибу, тогда-то уж точно остановишься.
Видимо, они собирались сорваться с места, пока фары очередных «свидетелей» основательно не приблизились. Наверное, им каждого встречного не хотелось привлекать к ответственности за свидетельство.
— Да пускай мочится, — сказал ему «лейтенант», хотя мог бы и не говорить, и так всё понятно, — поздно уже.
И действительно было поздно; только поздно не в том смысле, что стрелки лейтенантовского «ориента» указывали на пол-одиннадцатого вечера, а в том, что фары — сами неожиданно для себя — приблизились на опасно-близкое расстояние («опасно-близкое» для обоих сторон).
Насколько я мог судить, сразу как нужное количество жидкости из меня вылилось и я уже смог застегнуть молнию на ширинке и заправить рубашку в брюки, фары принадлежали микрогрузовичку, и если воспользоваться дедукцией, то водитель этого м/г никакой опасности для ребят из «патрола» представлять не может, тем более что кузов загружен какими-то мешками с мукой или цементом (не «наркоту» же им в открытую перевозить).
Тот, что собирался вышибить мне мозги, остановил грузовичок и подошёл к кабине водителя. Водитель же оказался не один, а с какой-то красавицей.
— Будьте добры ваши документы, — произнёс водителю милиционер, после того как представился как положено.
— Гаи, что ли? — ласково усмехнулась женщина, надув и лопнув пузырь жвачки. Она была немного навеселе, впрочем как и сам водитель, и из кабины орало «лавэ» Мистера Кредо.
— Да брось ты, кореш, — улыбнулся весёлый водитель, — какие документы? У нас сегодня праздник…
— Выйдете из машины, — очень мягко, но не очень приятно потребовал тот.
Дорога была хоть и «пьяная» (как называют её автолюбители), но даже ночью на ней иногда возникают проезжающие автомобили; за одну минуту, например, на этой заброшенной дороге запросто может «прорычать» сдесяток не соединённых между собой никакими узами автомобилей. Вот и сейчас, приближался третий, а никто наверняка даже и не слышал, как откуда-то издалека доносится рёв мотора (причём, кто-то куда-то торопится, судя по рёву).
— Нахрена тебе это надо, земеля? — реагировал водитель микрогрузовика на через чур серьёзное поведение этого милиционера. Я уже ширинку застегнул, рубаху заправил и прислушался, показалось ли мне или на самом деле кто-то приближался, потому что находились мы в такой позиции, что по обе стороны дороги любой приближающийся автотранстпорт можно заметить ещё за километр, если… если только тот не выключит фары… А поскольку мотор заревал всё ощутимее, то этот приближающийся автомобиль ехал явно без фар.
— Вылазь из машины, — произнёс милиционер не в повышенном тоне, а каким-то жутким, ледяным голосом, что трудно было не повиноваться, — третий раз повторять не буду.
А я понял: «Вылазь из машины и залазь в «патрол», а мы пока с твоей мочалкой покатаемся минут 89…, а тебя двумя-тремя минутами позже закопаем в лесу неподалёку. И делов-то». но не тут-то было. Из темноты что-то выехало и резко тормознуло возле «патрола». Фары грузовика машинально осветили это «что-то». Сразу как это «авто» подъехало, мне показалось, что это не что-нибудь, а… милицейский «уазик». Только мне показалось через чур загадочным это явление: милицейский «уаз», не включающий фары и гонящий с максимальной скоростью среди ночи.
— Да хрен с ним, — махнул кто-то рукой, — пусть ссыт. Если вздумает дернуться куда — пуля в жопе. Всё равно для нас в нём нет необходимости. Выходи, — обратился он ко мне, доставая из кобуры «ПМ», — сопровождать тебя будет гражданим «макаров».
«Что это значит, — размышлял я, наскоро выскакивая из патрола и расстёгивая на ходу ширинку, — «для нас в нём нет необходимости»?
Хоть по ногам у меня уже и текло и я мог бы думать о чём-нибудь другом (например, о том, чтоб постараться заставить удачу улыбнуться, и вытащить всё из ширинки вовремя), но меня сильно напугала эта фраза, брошенная владельцем «гражданина макарова». — Если они запросто могут разрядить в меня хоть целую обойму, зачит как «бесценный свидетель N 1», я им и не нужен?… А что означает всё это дознание?… Чтоб уличить меня в том, что я действительно важный свидетель, и… А кто они вообще такие? То, что они не из милиции, гарантия на всё 97%. А почему тогда… — Но прервал мои размышления приближающийся откуда-то издалека свет фар. Струя, орошающая придорожную траву долго ещё не собиралась во мне успокаиваться, с каждой секундой всё сильнее и сильнее напоминая собой какой-то бездонный источник.
— Эй ссыкун, — позвали меня из «патрола», — давай в машину.
— Чёрт, не могу остановиться! — бормотал я, чтоб им было слышно.
— Залазь в машину! — повысил голос один из милиционеров, открывая дверцу и выходя из «патрола», — а то я тебе мозги сейчас вышибу, тогда-то уж точно остановишься.
Видимо, они собирались сорваться с места, пока фары очередных «свидетелей» основательно не приблизились. Наверное, им каждого встречного не хотелось привлекать к ответственности за свидетельство.
— Да пускай мочится, — сказал ему «лейтенант», хотя мог бы и не говорить, и так всё понятно, — поздно уже.
И действительно было поздно; только поздно не в том смысле, что стрелки лейтенантовского «ориента» указывали на пол-одиннадцатого вечера, а в том, что фары — сами неожиданно для себя — приблизились на опасно-близкое расстояние («опасно-близкое» для обоих сторон).
Насколько я мог судить, сразу как нужное количество жидкости из меня вылилось и я уже смог застегнуть молнию на ширинке и заправить рубашку в брюки, фары принадлежали микрогрузовичку, и если воспользоваться дедукцией, то водитель этого м/г никакой опасности для ребят из «патрола» представлять не может, тем более что кузов загружен какими-то мешками с мукой или цементом (не «наркоту» же им в открытую перевозить).
Тот, что собирался вышибить мне мозги, остановил грузовичок и подошёл к кабине водителя. Водитель же оказался не один, а с какой-то красавицей.
— Будьте добры ваши документы, — произнёс водителю милиционер, после того как представился как положено.
— Гаи, что ли? — ласково усмехнулась женщина, надув и лопнув пузырь жвачки. Она была немного навеселе, впрочем как и сам водитель, и из кабины орало «лавэ» Мистера Кредо.
— Да брось ты, кореш, — улыбнулся весёлый водитель, — какие документы? У нас сегодня праздник…
— Выйдете из машины, — очень мягко, но не очень приятно потребовал тот.
Дорога была хоть и «пьяная» (как называют её автолюбители), но даже ночью на ней иногда возникают проезжающие автомобили; за одну минуту, например, на этой заброшенной дороге запросто может «прорычать» сдесяток не соединённых между собой никакими узами автомобилей. Вот и сейчас, приближался третий, а никто наверняка даже и не слышал, как откуда-то издалека доносится рёв мотора (причём, кто-то куда-то торопится, судя по рёву).
— Нахрена тебе это надо, земеля? — реагировал водитель микрогрузовика на через чур серьёзное поведение этого милиционера. Я уже ширинку застегнул, рубаху заправил и прислушался, показалось ли мне или на самом деле кто-то приближался, потому что находились мы в такой позиции, что по обе стороны дороги любой приближающийся автотранстпорт можно заметить ещё за километр, если… если только тот не выключит фары… А поскольку мотор заревал всё ощутимее, то этот приближающийся автомобиль ехал явно без фар.
— Вылазь из машины, — произнёс милиционер не в повышенном тоне, а каким-то жутким, ледяным голосом, что трудно было не повиноваться, — третий раз повторять не буду.
А я понял: «Вылазь из машины и залазь в «патрол», а мы пока с твоей мочалкой покатаемся минут 89…, а тебя двумя-тремя минутами позже закопаем в лесу неподалёку. И делов-то». но не тут-то было. Из темноты что-то выехало и резко тормознуло возле «патрола». Фары грузовика машинально осветили это «что-то». Сразу как это «авто» подъехало, мне показалось, что это не что-нибудь, а… милицейский «уазик». Только мне показалось через чур загадочным это явление: милицейский «уаз», не включающий фары и гонящий с максимальной скоростью среди ночи.
Страница
8 из 80
8 из 80
