Багровый этюд

Треугольные, покатые щеки, вдавленный лоб, пластмассовая кожа и лицо-маска, из-под которой на меня смотрела совершенно другая Рената.

Я больше не могу так жить. Я не могу смотреть на своё отражение в зеркале, потому что за спиной стоит Рената, и закрывает мне глаза. Всё вокруг багровое, потому что я смотрю на мир сквозь дырки в её ладонях. В бесплодном аду ночи её кошмары начинают доставать меня, во сне я вижу, как убийца орудует над её телом, а просыпаясь, я вижу лишь багровый цвет.

Я беру со стола телефон, набираю номер моей подруги. В трубке слышны монотонные гудки. Мне кажется, что сейчас я умру, а эти звуки последуют за мной в багровую пустоту.

— Наконец-то! — вскрикнул знакомый голос на другом конце провода. — Где ты был? Я уже вторые сутки тебе названиваю.

Во дворе тормозит машина, я слышу трение шин о неровный асфальт.

— У меня проблемы, как ты уже догадалась.

— Я ничего не понимаю…

— Рената…

В трубке что-то щелкает. Я вздрагиваю, не хотелось бы потерять связь, потому что другого момента может и не быть.

— Она не хочет уходить в мир иной.

— Я сейчас…

— Не перебивай, — я опускаюсь в кресло и закрываю глаза. — Я прочитал в Интернете, что духи мертвых вселяются в людей с какими-то психическими или неврологическими заболеваниями, потому что их мозг и их сознание не способно выстроить должную защиту. Рената не собирается оставлять меня в покое. Мы тщетно полагаем, что души умерших не покидают наш мир только в тех случаях, когда они хотят что-то сказать оставшимся близким. Но это совершенно не так. Рената не хочет уходить, потому что ей нравится зажимать мне глаза и показывать багровый мир сквозь дыры в своих руках.

Света напряженно дышит в трубку. Я беру со стола последнюю сигарету, подкуриваю и выпускаю в воздух багровый дым.

— Я хочу умереть.

— Не вздумай так говорить! — подруга что-то кричит в трубку, но её голос доходит до меня обрывочными фразами. Связь вот-вот пропадет.

— Моя болезнь не оставила мне шанса. Эпилепсия не лечится, а соответственно моё сознание никогда не будет защищено, и Рената всю жизнь будет держать мои глаза закрытыми, показывать извращенный мир, утопленный в её крови. Она пыталась сделать это с тобой, но ты оказалась сильней.

Давление на глаза усилилось. Я почувствовал боль в верхней части шеи, мышцы напряглись и налились свинцом.

— Я сейчас приеду. Не вешай трубку, говори со мной.

— Я уже всё сказал. Береги себя, и ещё… ты очень дорога мне. Я люблю тебя.

Мы — незащищенная часть не только общества, но и мира в целом. Нас отправляют на прием к психотерапевтам, кладут в психушки, пичкают сильными препаратами. Наши страхи выдают за бред, и никому не интересно, что мы — действительно проводники, переводчики с их языка на ваш, человеческий. Сейчас я хочу сказать много, но мысли будто выкинуты из головы.

Я устал смотреть на багровый мир. Я прожил недолгую жизнь, и не собираюсь становиться заложником чужих страхов.

К подъезду подрулил багровый Пежо со знаком «такси», из правой двери которого выпорхнула девушка с багровым цветом волос.

— Света, — шепчу я, забираясь на подоконник. — Зачем ты приехала…

Я чувствую, как Рината со всей своей демонической силой сжимает мои глаза, и они готовы вот-вот лопнуть, как переспелые сливы.

«Спрыгни вниз, и всё закончиться. Ты же не хочешь видеть меня вечно? Не хочешь, чтобы я постоянно висела у тебя на глазах, и показывала тебе багровый мир»…

— Ты от меня ничего не получишь, — я свешиваю ноги за карниз.

Из подъезда доносятся шаги. Света звонит и барабанит в дверь.

— Прости… — говорю я.

Хватит быть наблюдателем. Я должен был жить, а не следить за тем, как муравейник ежедневно поедает сам себя. Боль усиливалась. Багровые люди сбежались к моему подъезду, и это последняя стадия багровой болезни.

— Прости, Света, я больше так не могу.

Тело на секунду зависло в воздухе, я потом я полетел вниз, и чувствовал, что сейчас всё закончиться. Меня оглушил громкий звук удара об асфальт.

— Кто-нибудь, вызовете скорую…

Наконец, багровый мир отступил. Его заполонила приятная темнота…