Холодная улыбка

Уединившись со мною в своей комнате, он поведал мне о том, что многие его предки, владевшие когда-либо этим сверкающим шариком, пропадали при неизвестных обстоятельствах. Уильям постоянно испытывал странное чувство тревоги всегда, когда находился вблизи сферы. И он недвусмысленно намекнул, что от этой штуки одни неприятности и что он давно задумал избавится от неё. Разумеется, я счёл его опасения безосновательными: мы живём в 2226 году, и его чувства к этой вещице несомненно навеяны ему удивительными семейными преданиями. Однако Уильям, несмотря на весь мой скептицизм, испытывал к отцовскому подарку неподдельный страх. Более того: истинный ужас охватывал моего друга при любом упоминании семейной реликвии, что выражалось в каждом его движении, в каждом взгляде, опускавшемся ненароком на загадочную сферу. Особенно сильно меня удивил тот факт, что Амалия, жена моего друга, тоже относилась к сверкающему шарику с тревожным предубеждением. Разумеется, я не примянул спросить Уильяма о том, почему он до сих пор не избавился от сомнительного наследства, прозаично собиравшего пыль на книжной полке и столь сильно тяготившего своего незадачливого владельца. «Не могу… Столько было попыток… Я не могу её выкинуть, выбросить эту проклятую сферу!» — тихо прошептал мне друг, нервно покосившись на книжную полку. Такой в высшей степени странный ответ меня, признаться, здорово озадачил. Уильям же, тяжело вздохнув, сообщил о своих намерениях продать сферу директору Вашингтонского Музея Естественной истории, а может быть, сдать её в паноптикум безвозмездно. «Там, среди пыльных экспонатов, лежащих под защитой электромагнитных полей, этой штуке будет самое место,» — заключил мой дорогой друг, подтвердив серьёзность своих намерений резким кивком головы. Затем, расслабленно усевшись в мягкое кресло, Уильям одним глотком осушил бокал красного вина, одиноко стоявший на компьютерном столике. Не став ему более возражать, я лишь пожал плечами и продолжил разглядывать удивительную сферу, с некоторым величием и даже гордостию сверкавшую на книжной полке.

Скажу без вранья: мне сей загадочный блестящий объект приглянулся с первого взгляда. Было в нём что-то такое волшебное, иначе и не скажешь! Не разделяя эксцентричные предрассудки, связанные со сферой, и видя, что сердце моего старого друга не слишком тяготеет к сему предмету седой старины, я спросил разрешения забрать его себе. На вопрос Уильяма, зачем мне это понадобилось, я ответил, что увлекаюсь историческими вещами. Хотя таковое желание сильно удивило моего друга, думал он недолго, и, спустя десять минут, я уже мчался домой на автомобиле, держа в кармане странный предмет.

… И вот сфера у меня. Валяется на столе и блестит. БЛЕСТИТ. Пожалуй, это всё, на что она годна — лежать и сверкать. Я уже битый час сидел за столом, уставившись бессмысленным взглядом на отдающую металлическим блеском сферу и размышляя о своём. Мысли текли плавно и неторопливо, время шло, а таинственный предмет у меня на столе, казалось, засасывал моё сознание внутрь себя. Он, словно чёрная дыра, притягивал мой взгляд, не давая мне отвести глаза в сторону… Такое никчёмное и бесполезное времяпровождение длилось бы ещё долго, если бы в мою дверь не позвонили. Опомнившись, я оторвал пустой взгляд от сферы и, нехотя поднявшись из-за стола, подошёл к системе видеонаблюдения, дабы осмотреть нарушителя моего покоя. Это оказался Ким, мой добрый приятель. Я знаком с ним уже несколько месяцев, и мы часто прогуливаемся вдвоём по городу, обсуждая различные политические вопросы. «Весёлая» эта вещь — политика: если ты не коснёшься её, она сама коснётся тебя… Широко зевнув и сладостно потянувшись, я подошёл к стальной двери, приказав той открыться.

— Привет, Джек! Всё любуешься своим приобретением? — Ким был явно в хорошем расположении духа.

— Здравствуй, приятель! Вот… Призадумался…

— Вижу, тайна этой штуки не даёт тебе покоя? — Ким пристально рассмотрел меня и улыбнулся, ибо вид я имел весьма потерянный.

Я встрепенулся, и, повернув голову через плечо, снова окинул взглядом сверкавшую на столе сферу, пробормотав:

— Пожалуй, что так…

Затем, снова обернувшись к приятелю, я уверенно заключил:

— Впрочем, то было лишь небольшое замешательство. Я рассматривал сферу и ненадолго погрузился в собственные думы.

Ким, любовавшийся видом моей квартиры, понимающе кивнул. Он с интересом скользил глазами по предметам моего домашнего интерьера, пытаясь понять, изменилось ли что-нибудь со времени его последнего визита, или нет. Вдруг он громко щелкнул пальцами, будто вспомнив что-то очень важное, и радостно спросил:

— А хочешь узнать, что это всё-таки за штуковина?

Не совсем понимая причину этого внезапного вопроса, заданного в столь восторженных тонах, я недоумённо ответил:

— Хотелось бы, да вот только я уж столько раз пытался…

Ким словно ждал такого ответа.