Зарядка

Выстрелов я уже не слышал — мне удалось уйти.

Оказавшись на шоссе, я поехал прямо — в сторону городских окраин и только теперь, когда волнение немного отпустило меня и бешено колотившееся сердце стало стучать тише и реже, я осмотрелся по сторонам. Вокруг никого не было. Шоссе было совершенно пустынно и покрыто ровным нетронутым слоем снега. Было темно — никаких источников света, кроме тусклых фонарей, как будто им не хватало мощности вдоль шоссе. Кое-где валялись металлические конструкции, наспех разбросанные, вроде ежей. В домах вдоль обочин, окна были темны, фонари, кроме, стоявших вдоль шоссе, были выключены. Кое-где валялись обломки различных автомобильных деталей, как это бывает на месте ДТП. Проехав, метров пятьсот я увидел справа перевернутую набок машину с разбитыми стеклами. За ней, в пятидесяти метрах прислоненный к парапету труп мужчины. Он сидел полуголый, склонив голову вниз, лица его не было видно, голова его была разбита буквально вдребезги.

Я понятия не имел что мне делать. Судя по окружавшей обстановке ситуация была странная не только в нашем дворе. Похоже, что безумие охватило весь город, а может быть и весь мир. Я вытащил из бардачка пачку сигарет и закурил, чтобы хоть как-то успокоиться. Я решил ехать прямо, до ближайшего поворота на улицу, а там свернуть и, спрятавшись и переждать, потому что, скорее всего, за мной может быть погоня. А может быть даже убить одного из «них» и, переодевшись в его форму, бежать. Куда — пока не знал, но, наверное, в безопасное место, а оттуда из страны. Я глянул направо и увидел отобранный от «рыжего» автомат. Он лежал на полу машины перед пассажирским сиденьем. Я наклонился, поднял его и положил на сиденье. От мысли что, мне, возможно, удалось убить, попавшего под колеса машины сотрудника и сильно покалечить рыжего я вновь испытал приятное чувство. Они, наверное, думали, что мы все послушные овцы, но — кто бы они ни были, они еще помучаются с нами — думал я, поглядывая на автомат. Это был автомат Калашникова, из которого мне доводилось стрелять в армии — у него было два рожка, скрепленных скотчем, между собой подавателями в разные стороны — так, чтобы удобно было менять магазины, когда в одном из них закончатся патроны. Оглянувшись назад, я увидел свою зимнюю куртку на заднем сиденье — очень кстати, подумал я, ощутив, наконец, что в машине холодно и включил печку. Сигареты и тепло постепенно успокаивали меня — я начал размышлять, что же произошло во дворе и что происходит вокруг, но никаких мало-мальски разумных объяснений происходящему я не мог найти. Я решил, что для начала стоит спрятаться — свернуть с шоссе, надеть куртку, согреться окончательно, а там уже и поразмыслить. На шоссе все-таки не слишком безопасно. И в подтверждение этой мысли я, глянув в зеркало заднего вида, увидел вдали четыре огонька — фары по меньшей мере двух машин.

Чувство страха снова взяло верх — удары сердца участились, я прибавил газу, вспоминая, что где-то через пару километров должен быть спасительный поворот налево, на улицу, которая уводила в «промзону». Было еще темно, шоссе освещалось фонарями, но свет вывесок был погашен, окна в домах справа и слева были темны, словно ничего живого вокруг не осталось — мертвый город. Обычно перегруженное в это время пробками шоссе, пустынно. Кажется, где-то здесь должен быть поворот — впереди что-то замаячило, я включил дальний свет фар и сердце моё ушло в пятки: впереди, прямо перед поворотом на нужную мне улицу часть дороги преграждали обломки автомобилей, остальную проезжую часть загородил камаз, перед которым стояли два автоматчика: блокпост! Теперь я его ясно видел — шоссе было перекрыто, а автоматчики, судя по их замершим напряженным фигурам, всматривались в мою сторону.

Я посмотрел в зеркало заднего вида. Фары догонявших меня автомобилей были уже совсем близко — в паре сотен метров… До поста оставалось еще метров четыреста и я уже совершенно понимал что нет никакой возможности проскочить его на автомобиле. Шоссе было наглухо перегорожено прямо перед нужной мне улицей. Я вспомнил о трупе мужчины на шоссе с разбитой головой и понял, какая участь меня ожидает. Как назло, отрезок шоссе, который я проезжал был мостом, внизу были железнодорожные пути. Спрыгнуть с моста на них — означало в лучшем случае переломать себе ноги. Только ближе к концу моста был спуск и, может быть, и была возможность безопасного сойти, но там совсем рядом был уже блокпост и автоматчики.