Восток-7

Поцеловать женщину, которую не знаю, которая возможно так вероломно выдаёт себя за ту которую я люблю. Прикоснуться губами к её щеке, к щеке чужого человека или даже…

Нет, нет, конечно человека…

Сигнал машины за окном придал решимости. Я не могу так просто уйти. Это будет странно подозрительно. Я аккуратно прикоснулся к ней губами. Ничего. Я не умер, она не завопила, всё просто. Хорошо ли это?

У входа в больницу стояли таксофоны. Денег у меня не было, даже не знаю где бумажник. Белобрысый парень с сеточкой полной апельсинов, одолжил мне пару копеек. Может он даже знает меня, космонавтов не так много, нетрудно запомнить всех. Во всяком случаи есть всего два варианта откуда он меня знает. Но правильный точно мой. Потому что я так хочу. Он отдал мне монеты и исчез за дверями больницы. Брат. Дед. Гудки.

Нужный мне кабинет находился совсем далеко и глубоко. Я спустился в подвал. В эти дебри длинных зелёных коридоров с кучей дверей. Нет врачей, медсестёр, пациентов. Ни одного человека не видать. Мысли о расстреле пришли сами собой. Приговорённых выводили на прогулки. Никто из них не знал, когда придёт их время. Их выводили на прогулки через коридор. Когда они останавливались перед дверью. Бах.

Им даже не давали знать койкой день последний для них. Жить в страхе. Вот единственное что они оставляют.

У них хорошо это выходит. Каждый мой шаг по этим зелёным коридорам стучит для меня как последний колокол. Любая из десятка дверей по правую руку может распахнуть потайное окошко. Бах.

За очередным углом, в конце коридора, стоял Королёв.

— Заходи. — Сказал он. — Я дождусь тебя здесь…

— Это не обязательно. — Сказала женщина в уже открытой двери. — Такие, инциденты, могут потребовать и весь день. Я позвоню вам, как мы закончим.

Королёв кивнул.

В кабинете пахло кремом, для рук что ли. Но смотря на то как блестело её лицо, скорее, как раз для него. Для женщины средних лет это нормальная практика.

Её стол сразу притянул мой взгляд. Он аккуратно, возможно даже по какой-то не понятной для меня системе, завален разными папками дел. Не расстрельных дел конечно, немного других. По объёмам похоже там мог быть переписан весь наш город. Может я даже увидел, пару знакомых фамилий. Глубокий вдох нагнал раздор в мою и без того непрочную уверенность. Но нет. Знаю ли я те фамилии? Я не могу этого сказать. И не могу присмотреться, поскольку она предложила мне сесть на кресло, а сама взяла себе стул.

Продолговатая лампа над головой жужжала и трещала.

— Ну что? Попытаемся в вас разобраться.

От этих слов сразу стало не по себе. И мне всё стремительнее становилось хуже. Я рассказал мою историю. Полностью. Без фальши. Всё как это вижу я. Всё как рассказал бы сам себе.

И зачем только нужно было целовать ту женщину, ведь всё равно тут я всё вскрываю и все, в любом случаи, всё узнают.

— Что тут скажешь. — Сказала она, отложив на стол папку с помощью которой терроризировала меня последний час. — Ваш рассказ вызывает опасения. Его уж точно никак нельзя назвать обычным и повседневным. Но! А у нас есть, но. Вы товарищ, прошли все тесты в пределах нормы. И это немного удивляет. Я не припомню на моей практике чтобы все тесты был пройден так… нормально. Вы нормальный. Вы безусловно человек, гораздо больше многие. — Это уж точно, подумал я, но это ведь не конец её слов, точно будет ещё одно, но, оно просто обязано быть. — На этом всё. У вас стресс, сильная истощённость. С такими результатами тестов я не могу ничего сделать. Мои руки связаны. А ваши нет. Вы свободны.

Я не сказал ни слова. Мои, или не мои, часы «восток» показывали два часа. Молчал я и дожидаясь приезда Королёва.

Это разрушило всё. Почему она это сказала? Зачем она это сказала? Это уничтожает всё. Она не признала меня психом. Не запрела. Не назначила лекарств. И я не сумасшедший раз скажу, что это самое худшее что могло только быть. Я сумасшедший, когда верю во всю эту историю. Я должен был им быть.

Но рас я не он…

Нужно уходить. Мне нужно домой. То есть в ту квартиру которую мне выдают за дом. Если они хорошо всё сымитировали…

— Эй-эй, — остановил меня Королёв на выходе из больницы, — куда спешишь? Мне сказали. Всё сказали.

Что же ему сказали?

— Я рад, — продолжил он. — Рад что ты в норме. Нервный срыв. Пфф, пустяки. Ты то сам уже понял, что нёс полный бред? Ты ведь ни в какой не Америке?

— О да, я не в Америке… Когда я смогу полетать? Снять стресс и не обязательно отпускать меня одного, я могу быть вторым пилотом. — Сказал я только чтобы проверить теорию.

— Тут вот какое дело. Сам понимаешь. Шумиху мы с тобой подняли знатную. В общем так сказать, в ВВС тебе не рады. Не говоря уже о космонавтике.

Они не хотят, чтобы я летал. Чтобы видел всё. Землю. Небо. Развязали ноги.