Успеть в срок

— забеспокоился Иван.

— Э-э-э, Вань, да что ты, право, как дитё! — «дребезжащий» подскочил к Ивану и выхватил из его руки топор. — Дай-ка мне…

От удара обухом в лоб я снова потерял сознание.

Говорят, самая лёгкая смерть — от холода. Человек просто засыпает и больше не просыпается. Не знаю — может быть у кого-то и так. Я, наоборот, от холода проснулся.

Зубы выстукивали морзянку, связанных рук и ног я не чувствовал вовсе. Мне казалось, что я намертво примёрз к металлической платформе, нервно вздрагивавшей на ухабах. Рассвело. От снега не осталось и следа, хотя по-прежнему было морозно. Видимо, в этих местах, уже больше похожих на равнину, чем на горы, он не выпадал вовсе.

Я осторожно покрутил головой. Борта на платформе отсутствовали. Я не выпал на каком-нибудь крутом вираже, похоже, лишь благодаря разным механизмам, закреплённым на платформе. Вроде лебёдки, какие-то тросы, крюки, петли… «Точно! — догадался я, — это ведь смахивает на обычный эвакуатор». Такие я не раз видел в центре города разгребающими стихийные парковки под командованием бравого дорожного инспектора. «Эвакуатор-убийца! Ловко они это придумали!»

Ближе к кабине я разглядел кусок брезента, закреплённый на полу. Решив, что на этой немудрёной подстилке мне станет хоть чуточку теплее, чем на металлическом полу, я, как мог отталкиваясь негнущимися руками и ногами, переполз на брезент. Не скажу, что лежать не нём было удобнее — под брезент явно сложили какие-то детали или инструмент. Но я, действительно, смог немного согреть левый бок.

Перевернуться на правый я уже не успел. Эвакуатор, посигналив перед металлическими воротами, въехал на территорию, больше напоминающую заброшенные фабрики из голливудских боевиков, чем что либо ещё. Бетонные и кирпичные корпуса выглядели столетними стариками, оставленными умирать в доме призрения. Всего одно здание казалось обитаемым: из трубы валил дым, а окошки в небольшой деревянной пристройке к нему горели тусклым светом.

Кто-то коснулся меня сзади. Небритый мужик с опухшим лицом пилил топором верёвку на моих ногах. Огромные ручищи подхватили меня и поставили на землю. Я едва не упал — ноги отказывались слушаться.

Сам не ожидая от себя подобной реакции, я криво ухмыльнулся. Я вдруг понял, что стал обладателем ещё одной информации, которой уже вряд ли найду применение в своей жизни. Нет, эта информация вполне могла бы принести мне немалую выгоду и, причём, в самом недалёком будущем. Могла бы, да, разумеется легко могла бы. Но дело в том, что само будущее у меня, судя по всему, будет очень коротким.

Я нашёл то, что искал. Нашёл, не потратив усилий, не потеряв ни дня на поиски. Ирония судьбы. Вот они, пропавшие цирковые вагончики. Вот, штук двадцать, а то и больше — все, как один, свалены в беспорядке в глубине двора. Как один улыбаются со стен весёлыми расписными рожицами клоунов и жонглёров. Огромная жёлтая голова «главного клоуна» из папье-маше в остроконечном колпаке валяется тут же, среди вагончиков и старой рухляди. Когда-то этот картонный чудак, по-видимому, украшал собой вход в шапито или висел над кассой и заманивал публику. Ну и что мне прикажете со всем этим делать теперь? Теперь, когда я в скором времени должен стать составной частью некой «икебаны». Сердце подсказывало, что удовольствие это, скорее всего, не придётся мне по нраву. Похоже, лучшая доля, как ни цинично это звучит, ждала бы меня на том склоне, в моей разбитой машине. Всего один удар топором и… Интересно, что успевает подумать человек своей отрубленной головой?

— Ишь ты! Ты тока глянь, Вань, на ентого чудика. Лыбится! — мохнатый «гном», мой ночной «спаситель» с противным голосом на самом деле оказался обыкновенным бородатым мужичком, только очень маленького роста. Под стать ему выглядел и Иван.

— Да не-е, это у него, видать, шок, — со смешком отозвался он. — Испужался, сердешный. Глянь-кась, в штанишки-то ужо надудонил…

И оба, радостно гогоча, зашагали по направлению к пристройке. Я остался под наблюдением третьего, гориллообразного молчаливого верзилы, который недавно с необычайной лёгкостью в один присест достал меня с платформы эвакуатора.

Навстречу карликам уже спешили. Три бородача в перепачканных красками чёрных халатах, во главе с тучным женоподобным существом с противными редкими усиками, вывалились из дверей и наперебой загомонили, приветственно хлопая карликов по плечам.

— Что ж, хвастайтесь, — надломленным дискантом то ли приказал, то ли поинтересовался «женоподобный», подойдя к эвакуатору и холодно кивнув «горилле». Меня он как бы не замечал.

— Дык отчего ж не похвастать, Шаман, — засуетились карлики, — улов, небось, вчера отменный был. Фрол, покажи…

«Горилла» подошёл к платформе и потянул за угол брезента, на котором я только что лежал. Из углубления в полу на землю, будто тыквы, посыпались заиндевевшие человеческие головы.