Добавить в моё избранное
31 мин, 31 сек 3110
Вместо него было только глубокое отвращение, и желание поскорее покинуть этот однообразный и невыносимый сон.
Каким-то чудом я смог уцелеть в том аду, — остаться абсолютно невредимым. Возможно, это произошло потому, что я уже не являлся частью культа — сумел вырваться из его цепких лап, — именно по этой причине, как мне кажется, я и остался жив. Когда я очнулся, вокруг не было ничего. Только пепел и зола. Весь Мэдфилд был стерт с лица Земли, и не осталось почти никаких признаков его существования. Каждый дом, каждый житель, каждая травинка, — все здесь было пропитано энергией той злобной и беспощадной религии, всецело поглотившей материю и разум в этом проклятом месте. Теперь ничего этого уже не осталось.
Кто знает, прекратил ли существование культ Эрлу? Неужели я, собственными руками, смог уничтожить великое и древнее зло, которое питали своими душами сотни тысяч его приверженцев? Сомневаюсь, ибо происходящие со мной перемены навевают совершенно противоположные мысли. Я думаю, что энергия, дух культа остались жить во мне. Мое здоровье резко ухудшилось, я начал медленно засыхать — как будто растение, вырванное из пригодной для него почвы и брошенное умирать на истоптанную дорогу. Много ли еще на свете таких, как я — умирающих в бессилии от того, что им пришлось убедиться в существовании ужасного и беспощадного зла? А как много душ, скормленных беспощадному Эрлу, и как много тех, кто не сможет уже никогда умереть? Бедняга Джо Мэлвин, не сбылись твои мечты о человеческой смерти. До последнего своего вздоха ты был пропитан страхом перед тем, что тебя ожидало — твой страх-то тебя и сгубил. Чертовски прав был старик Петроний, произнося свое знаменитое изречение: «Primus in orbe deos fecit timor».
Когда я покидал Мэдфилд, автобус с пассажирами снизил скорость, чтобы объехать огромное ветвистое дерево, выросшее посреди проселочной дороги и сильно мешающее движению транспорта в этом месте. Старый беззубый водитель, усердно поворачивая рулевое колесо, недовольно ворчал и готов был поклясться, что еще вчера на этом месте лежала ровная гладкая дорога. Вокруг ствола была разбросана чья-то одежда, а на большом суку повис длинный осенний плащ.
Каким-то чудом я смог уцелеть в том аду, — остаться абсолютно невредимым. Возможно, это произошло потому, что я уже не являлся частью культа — сумел вырваться из его цепких лап, — именно по этой причине, как мне кажется, я и остался жив. Когда я очнулся, вокруг не было ничего. Только пепел и зола. Весь Мэдфилд был стерт с лица Земли, и не осталось почти никаких признаков его существования. Каждый дом, каждый житель, каждая травинка, — все здесь было пропитано энергией той злобной и беспощадной религии, всецело поглотившей материю и разум в этом проклятом месте. Теперь ничего этого уже не осталось.
Кто знает, прекратил ли существование культ Эрлу? Неужели я, собственными руками, смог уничтожить великое и древнее зло, которое питали своими душами сотни тысяч его приверженцев? Сомневаюсь, ибо происходящие со мной перемены навевают совершенно противоположные мысли. Я думаю, что энергия, дух культа остались жить во мне. Мое здоровье резко ухудшилось, я начал медленно засыхать — как будто растение, вырванное из пригодной для него почвы и брошенное умирать на истоптанную дорогу. Много ли еще на свете таких, как я — умирающих в бессилии от того, что им пришлось убедиться в существовании ужасного и беспощадного зла? А как много душ, скормленных беспощадному Эрлу, и как много тех, кто не сможет уже никогда умереть? Бедняга Джо Мэлвин, не сбылись твои мечты о человеческой смерти. До последнего своего вздоха ты был пропитан страхом перед тем, что тебя ожидало — твой страх-то тебя и сгубил. Чертовски прав был старик Петроний, произнося свое знаменитое изречение: «Primus in orbe deos fecit timor».
Когда я покидал Мэдфилд, автобус с пассажирами снизил скорость, чтобы объехать огромное ветвистое дерево, выросшее посреди проселочной дороги и сильно мешающее движению транспорта в этом месте. Старый беззубый водитель, усердно поворачивая рулевое колесо, недовольно ворчал и готов был поклясться, что еще вчера на этом месте лежала ровная гладкая дорога. Вокруг ствола была разбросана чья-то одежда, а на большом суку повис длинный осенний плащ.
Страница
9 из 9
9 из 9
