Дом, который построил Джек

Часть первая. Джек

Сколько он себя помнил, семья всегда жила на колёсах. Грязные дырявые трейлеры с ржавыми граффити, запах бензина и испражнений, рваные пелёнки и одноразовые памперсы, вымокаемые и используемые десятки раз.

Лиза Бет могла бы считаться неплохой матерью, если бы детей не было так много. Плюс, она слишком любила мужчин, чтобы заморачиваться такими понятиями, как «брак» и «верность».

Она умерла от сифилиса в пятьдесят пять. Джеку едва исполнилось шестнадцать.

Младших детей разобрали в приюты, старшие разбрелись кто куда. Сестра Венди стала хозяйкой трейлера. Джек, подумав, решил остаться с ней.

Об этом периоде своей жизни он вспоминать не любил. Было тяжело, особенно потому, с сестрой у него было мало общего. Джек мог пропадать неделями, а потом заваливался ночью в трейлер и, переступив через чьи-то потные ноги, отыскивал свободный уголок, чтобы поспать.

Сам трейлер к тому времени превратился в проходной двор, где постоянно обитали бездомные, религиозные фанатики, цыганки. Пару раз Венди обворовывали. Даже смешно сказать, поскольку в их семье никогда не было ничего мало-мальски ценного. Сняли шторы на окнах и утащили новую ватную подушку, подаренную Венди кем-то из прихожан. Сестра особо не печалилась: днём она ходила по домам и зачитывала скучающим домохозяйкам отрывки из Библии, а ночью нередко наведывалась в местную церковь. Тамошний священник считал своим долгом одарить любовью каждую заблудшую душу. Слава Богу, что в этом отношении Венди оказалась умнее матери и заставляла святого отца пользоваться богопротивной резинкой.

А в остальном всё было также тоскливо. Денег на еду не хватало. Джек рыскал по помойкам в поисках металлолома, старых подсвечников и ламп, отдраивал свои находки до блеска и сдавал скупщикам на блошином рынке или менял на более или менее сносную одежду, хлеб, молоко.

Когда бывало совсем туго, приходилось воровать. Правда, это ему очень не нравилось, ведь он с детства мечтал быть полицейским, как и его отец. Но со временем Джек начал понимать, что мечты редко сбываются, в то время как желудок требует пищи, кости — тепла, а работодатели не спешат нанимать сирот. Приходилось довольствоваться тем, что попадалось на пути и надеяться, что небеса не выставят счёт. Джек и сам мог предъявить им немало.

Удача улыбнулась парню, едва тому стукнуло восемнадцать. Он случайно угодил под колёса грузовика, принадлежавшего местному кровельщику. Дядька был здорово пьян и, чтобы замять ситуацию, предложил Джеку работу.

С тех пор началась новая жизнь.

Руки у Джека были проворные, а что не мог — брал упорством, которого у парня оказалось не занимать. Он быстро выучился настилать и ремонтировать крыши, класть камины и дымоходы. Когда Джеку наскучило однообразие, он ушёл от кровельщика и подался в строители.

К тридцати годам за плечами Джека был неплохой опыт, отличная репутация, а на банковском счету — солидная сумма денег.

Единственное, чего не хватало Джеку, был дом. Собственный, уютный, надёжный каменный дом. С большими окнами, чистыми занавесками, комнатами, где были бы слышны детские голоса и смех.

К тому времени Джек узнал, что многих его братьев и сестёр уже нет в живых. Наркотики, беспорядочный секс и отсутствие перспектив — не самый крепкий фундамент для будущего. Джек был уверен: это то того, что у них никогда не было настоящей семьи. Не было дома и родных стен, где бы они могли укрыться от любой беды.

Больше всего на свете Джек боялся, что его детей постигнет такая же участь. Поэтому он постоянно откладывал их рождение, пока не построит для своей семьи собственный дом.

В своих мечтах он уже давно нарисовал себе картинку: небольшой двухэтажный домик, обитый деревом, выкрашенным в белый цвет. Обязательная мансарда — а где же ещё его мальчишки будут играть в пиратов, а девочки — в принцесс. Дворик, покрытый шелковистой сочной травой. Качели, площадка для барбекю, собачья будка.

Купить такой дом было удовольствием не из дешёвых, а построить — и того дороже. Но Джек не сдавался. Год за годом он откладывал каждый цент, отказываясь от поездок на пляж и вечеринок, ради того, чтобы в один прекрасный день его мечта сбылась.

Время шло, и жена Джека, Элис, всё чаще глядела на мужа с тоской. Джек её понимал: годы берут своё, Элис не молодеет, и, если тянуть ещё дольше, рискует и вовсе не дождаться детей.

Она всё чаще замирала у окна, глядя как в городском парке гуляют молодые мамаши с детьми. Сердце Джека обливалось кровью, однако поделать с собой ничего не мог. Он слишком хорошо знал, как это — расти без будущего. Может быть, именно поэтому он согласился на безумный поступок.

— Элис! — сказал он как-то утром за завтраком, — тебе придётся рассчитаться с мистером Бонтескью. Мы едем в Канзас.

— Какого ещё чёрта? — вспыхнула Элис.