Добавить в моё избранное
252 мин, 23 сек 4034
Вдруг мир устроен так, что возможность истинного понимания, или даже просто понимания, в нем не предусмотрена; а то, что мы называем «пониманием» ― лишь успокаивающая нас имитация? Тогда ничто в принципе нельзя понять. Ох, кажется, от усилий выразить это разболелась моя воображаемая голова!
XVIII.
Продолжая эксперименты с восприятием, я смог «увидеть» причину своего нынешнего состояния. Не знаю, действительно ли это вирус… Я буду называть это вирусом за неимением лучшего слова. Не уверен, что именно оно предстанет человеческому взору в окуляр микроскопа, но я воспринимаю это так: полуживое, нечто среднее между простейшим живым организмом и неорганикой. Оно «видится» мне как субстанция черного цвета со вспыхивающими внутри багровыми искрами. Это не чернота в обычном понимании, когда нет отраженных лучей, а, напротив, активное свечение ― только угольно черного цвета. Наверное, ее можно представить, вообразив фильм, в кадре которого встает солнце, освещая все вокруг своими яркими лучами; но пленка не обычная, а негатив, поэтому лучи ― черные.
Чувства, которые вызвал у меня вирус, когда я увидел его в себе первый раз ― страх и омерзение; как если бы я вляпался в черное зловонное пятно на поверхности прекрасного озера. Однако, наблюдая его снова и снова, я постепенно привык к нему. Он уже даже не кажется мне таким отвратительным. Когда воспринимаешь его «вблизи», он выглядит немного иначе: как черная пушистая плесень, переливающаяся маслянистым сиянием. Он похож на заколдованный лес, качающийся на ветру, в глубине которого то тут, то там зажигаются красные огоньки. Это зрелище так завораживает, что можно забыться и смотреть на него целую вечность; будто оказался в причудливом чужом мире, полностью отличном от того, к чему мы привыкли.
Вирус «растворен» в крови и других жидкостях в форме маленьких точек, напоминающих споры плесени ― я видел их однажды по телевизору. То, что я воспринимаю как «лес», концентрируется в некоторых внутренних органах, особенно в желудке, солнечном сплетении, головном и спинном мозге.
Благодаря тому, что мне открылось, я теперь знаю, что голода зомби не существует! «Голод зомби» ― всего лишь устойчивый стереотип, появившийся у выживших людей от страха и непонимания того, как действует вирус. Выжившим кажется ― я раньше тоже так думал, ― что зомби должны постоянно испытывать муки жуткого, инфернального голода; что именно голод заставляет их пожирать все живое, что встречается им на пути. Это совершенно не так. Голод присутствует, но испытывает его не человек, а завладевшая им плесень!
Вирус попросту «вышвыривает» сознание инфицированного наружу и завладевает телом, используя его для своих нужд, которых всего две: питаться и размножаться, убивая все живое вокруг. Пока тело, одержимое вирусом, творит страшные вещи, сам человек пребывает в блаженных сновидениях, оставаясь связанным с телом чем-то наподобие тонкой ниточки из серебряного света. Так это воспринимается, во всяком случае. Связь не рвется, потому что вирус не позволяет этому произойти. Допусти он это, и зомби превратится в обычный труп, который в ту же секунду рухнет на землю и постепенно разложится в положенный срок; тогда вирус внутри постигнет та же участь.
Раскрылась, наконец, загадка нелюбви зомби к солнечному свету. Свет безразличен трупу, но смертелен для вируса. Казалось бы, поскольку вирус внутри организма, бояться ему нечего. Но тела большинства инфицированных так изувечены, что граница между внутри и снаружи почти исчезла.
Плесень способна пожирать жизнь непосредственно, без химических реакций. Умом я понимаю, что это невозможно, но так это «выглядит». Она отнимает жизненную силу у жертв зомби и присваивает ее себе почти целиком, оставляя телу-носителю буквально крохи, достаточные лишь для того, чтобы оно не умерло окончательно и продолжало хоть как-то функционировать. Зомби не до конца мертвы. В них есть жизнь, но ее так мало, что никакие приборы не смогут зафиксировать ее проявлений на фоне активности вируса.
Странности нарастают. Я обнаружил, что могу воспринимать себя находящимся одновременно в разных местах и даже в разных временах! Например, часть меня лежит в этой комнате на кровати; другая часть в этот же самый момент пребывает в другом городе, причем в прошлом ― именно тогда, когда я в нем жил. Меня словно размазало в пространстве-времени. Признаюсь, ощущение очень занятное и ни на что не похожее. Я попробовал перемещаться в разные эпизоды своей жизни и у меня легко получилось! Это не работа памяти ― я действительно переживаю эти моменты так реально, словно они происходят сейчас; и они на самом деле происходят сейчас, хотя и относятся к далекому прошлому. Это еще одна вещь, которую я не в силах объяснить.
Ведомый любопытством, я захотел побывать не только в прошлом, но и в будущем. Яркий солнечный день; я бреду куда-то, держа в руках бронзового ангела, и вдруг весь мир переворачивается и гаснет.
XVIII.
Продолжая эксперименты с восприятием, я смог «увидеть» причину своего нынешнего состояния. Не знаю, действительно ли это вирус… Я буду называть это вирусом за неимением лучшего слова. Не уверен, что именно оно предстанет человеческому взору в окуляр микроскопа, но я воспринимаю это так: полуживое, нечто среднее между простейшим живым организмом и неорганикой. Оно «видится» мне как субстанция черного цвета со вспыхивающими внутри багровыми искрами. Это не чернота в обычном понимании, когда нет отраженных лучей, а, напротив, активное свечение ― только угольно черного цвета. Наверное, ее можно представить, вообразив фильм, в кадре которого встает солнце, освещая все вокруг своими яркими лучами; но пленка не обычная, а негатив, поэтому лучи ― черные.
Чувства, которые вызвал у меня вирус, когда я увидел его в себе первый раз ― страх и омерзение; как если бы я вляпался в черное зловонное пятно на поверхности прекрасного озера. Однако, наблюдая его снова и снова, я постепенно привык к нему. Он уже даже не кажется мне таким отвратительным. Когда воспринимаешь его «вблизи», он выглядит немного иначе: как черная пушистая плесень, переливающаяся маслянистым сиянием. Он похож на заколдованный лес, качающийся на ветру, в глубине которого то тут, то там зажигаются красные огоньки. Это зрелище так завораживает, что можно забыться и смотреть на него целую вечность; будто оказался в причудливом чужом мире, полностью отличном от того, к чему мы привыкли.
Вирус «растворен» в крови и других жидкостях в форме маленьких точек, напоминающих споры плесени ― я видел их однажды по телевизору. То, что я воспринимаю как «лес», концентрируется в некоторых внутренних органах, особенно в желудке, солнечном сплетении, головном и спинном мозге.
Благодаря тому, что мне открылось, я теперь знаю, что голода зомби не существует! «Голод зомби» ― всего лишь устойчивый стереотип, появившийся у выживших людей от страха и непонимания того, как действует вирус. Выжившим кажется ― я раньше тоже так думал, ― что зомби должны постоянно испытывать муки жуткого, инфернального голода; что именно голод заставляет их пожирать все живое, что встречается им на пути. Это совершенно не так. Голод присутствует, но испытывает его не человек, а завладевшая им плесень!
Вирус попросту «вышвыривает» сознание инфицированного наружу и завладевает телом, используя его для своих нужд, которых всего две: питаться и размножаться, убивая все живое вокруг. Пока тело, одержимое вирусом, творит страшные вещи, сам человек пребывает в блаженных сновидениях, оставаясь связанным с телом чем-то наподобие тонкой ниточки из серебряного света. Так это воспринимается, во всяком случае. Связь не рвется, потому что вирус не позволяет этому произойти. Допусти он это, и зомби превратится в обычный труп, который в ту же секунду рухнет на землю и постепенно разложится в положенный срок; тогда вирус внутри постигнет та же участь.
Раскрылась, наконец, загадка нелюбви зомби к солнечному свету. Свет безразличен трупу, но смертелен для вируса. Казалось бы, поскольку вирус внутри организма, бояться ему нечего. Но тела большинства инфицированных так изувечены, что граница между внутри и снаружи почти исчезла.
Плесень способна пожирать жизнь непосредственно, без химических реакций. Умом я понимаю, что это невозможно, но так это «выглядит». Она отнимает жизненную силу у жертв зомби и присваивает ее себе почти целиком, оставляя телу-носителю буквально крохи, достаточные лишь для того, чтобы оно не умерло окончательно и продолжало хоть как-то функционировать. Зомби не до конца мертвы. В них есть жизнь, но ее так мало, что никакие приборы не смогут зафиксировать ее проявлений на фоне активности вируса.
Странности нарастают. Я обнаружил, что могу воспринимать себя находящимся одновременно в разных местах и даже в разных временах! Например, часть меня лежит в этой комнате на кровати; другая часть в этот же самый момент пребывает в другом городе, причем в прошлом ― именно тогда, когда я в нем жил. Меня словно размазало в пространстве-времени. Признаюсь, ощущение очень занятное и ни на что не похожее. Я попробовал перемещаться в разные эпизоды своей жизни и у меня легко получилось! Это не работа памяти ― я действительно переживаю эти моменты так реально, словно они происходят сейчас; и они на самом деле происходят сейчас, хотя и относятся к далекому прошлому. Это еще одна вещь, которую я не в силах объяснить.
Ведомый любопытством, я захотел побывать не только в прошлом, но и в будущем. Яркий солнечный день; я бреду куда-то, держа в руках бронзового ангела, и вдруг весь мир переворачивается и гаснет.
Страница
59 из 69
59 из 69
