Песок в глазах

Рей не преминул сообщить о своей находке Лоуэллу, уже стащил с себя промокший свитер и теперь стоял в одной тоненькой рубашке, которая прилипла к его дрожащему телу. Если с заменой одежды не было проблем, то в промокших ботинках ему предстояло хлюпать еще долго, пока они не разведут костер. Рей предложил уйти подальше в чащу и развести костер там, чтобы не повстречаться снова с гризли или волками, которые выходили к озеру за водой или за легкой добычей. Тут же Доксон предложил укрыться в пещере, вход которой виднелся неподалеку от берега, но Лоуэлл тут же отверг это предложение, прекрасно соображая, к чему такая остановка может привести. Он приказал Рею и Мориссону вести их по следу, пока они не выберутся на более-менее свободное место, где бы можно было разбить лагерь.

Эта часть леса казалась совершенно недружелюбной и трудно проходимой. Рей быстро находил новые отметины, которые предыдущий путник оставлял чаще, чем было необходимо, будто надеялся, что другие пойдут по его следу. Здесь не было снега, но холод становился суровей: лес начинал подниматься в гору. Они шли уже не один час, но деревьев не становилось меньше, и Лоуэлл уже терял надежду на то, что они найдут хоть какую-нибудь захудалую поляну. Расмудсен явно не искал легкого пути, заходя все дальше в густой лес. Солнце клонилось к горизонту, когда им удалось найти широкую тропу, совершенно свободную от деревьев и окаймленную низкими кустарниками с черными ягодами. Лоуэлл, ноги которого мало того что промокли, так еще и начали замерзать, приказал остановиться на тропе и разбивать лагерь здесь. За дровами не пришлось долго идти, Рею составил компанию Мориссон, который начал яростно рубить всякое попадавшееся под руку мелкое деревце.

На лес опустились сумерки. С верхушек деревьев на путников взирали десятки пар огоньков-глаз ночных хищников. Лоуэлл и Доксон обсушились у костра, пока другие готовили еду из заметно оскудевших запасов, которых, по приблизительному подсчету Мориссона, хватило бы до конца недели, до коего оставалось пять дней. Это была вторая ночь, когда они не вернулись в лагерь. О связи можно было и не мечтать, они уже слишком далеко ушли. Лишь появление зарубок на деревьях давало надежду на скорое возвращение, которое уже не обещало быть безболезненным. Во всех этих беспорядочных погонях и бегствах они потеряли представление о своем местонахождении. Только Лоуэлл не отчаивался: ему случалось выбираться и из худших ситуаций.

Пыл Рея заметно уменьшился, с наступлением темноты им снова овладел страх. Пока он ел, ложка валилась из его рук, и Барбаре пришлось отобрать у него столовый прибор и начать самостоятельно кормить его, словно маленького ребенка. Он хотел продолжить нести вахту, но Лоуэлл силой затолкал его в палатку. Ему бы следовало отдохнуть, особенно после предыдущей неспокойной ночи, но неясная тревога прогнала сон напрочь, заставив его остаться у костра наедине с собаками. Вскоре из палатки вылез Эйзер, видимо решив составить ему компанию. Лоуэлл не сразу заметил, что тот сжимал что-то в кулаке. Через некоторое время их напряженного молчания Эйзер протянул к Лоуэллу свою руку и разжал кулак. На его ладони блеснул металл, и Лоуэлл вскоре разглядел профиль оскалившегося волка.

— Рик оставил его в рюкзаке в ту ночь, — произнес Эйзер. Лоуэлл взял амулет за шнурок и принялся вертеть его в пальцах. — Я нашел его в боковом кармашке.

— Странно, — пробормотал Лоуэлл. — Сколько я его помню, он никогда не снимал его с шеи.

— И стоило ему это сделать, как тут же он попался в лапы к Вендиго.

Лоуэлл воззрился на друга с неподдельным любопытством, смешанным с удивлением. Он не мог вспомнить хоть одного раза, когда бы Эйзер так говорил.

— Хочешь сказать, что ты уверовал в силу амулетов?

— С тобой поведешься, еще не в то уверуешь, — пожал плечами Эйзер. — Тем более они даже не стали нападать на нас, хотя вполне могли бы. С их-то невероятными способностями.

— Что же, тут уж ты не можешь поспорить — моя энергетика их отпугнула.

— Твоя что? — к Эйзеру вернулся его привычный скептицизм. — Сначала ты говорил что-то про дух, который индейцы вкладывают, призывают или еще что делают в амулет. Теперь ты говоришь о какой-то энергетике.

— Это, можно сказать, современный термин, близкий к понятию духа. Чем крепче твой собственный дух, тем сильнее действие оберега. Думаю, это их и отпугнуло.

— Не знаю, что там кого отпугнуло, но ты уже начинаешь говорить как эти шарлатаны-гадальщики, которых хлебом не корми, но дай денег за какую-то чепуху. Меня дрожь пробирает всякий раз, как ты в неформальной обстановке начинаешь открывать рот.

— Хорошо, впредь буду держать свои мысли в узде, — совершенно серьезно сказал Лоуэлл, отдавая амулет Рика Эйзеру. — Завтра мы должны начать путь как можно раньше, возможно, сразу же, как поднимется солнце. Если мы такими темпами будем продолжать поиски, то припасов на обратный путь не хватит.