Люди и портреты

— Бред… — заключила после некоторого раздумья Татьяна. — но почему ты считаешь, что с Натальей что-то произошло?

— Не знаю, — пожал плечами Павел. — слишком все реалистично как-то. И потом — если она звонит и просит приехать, то почему когда я здесь, она до сих пор не пришла ко мне?

— Ты кому-нибудь еще рассказывал об этом? — Татьяна вновь стала смотреть на море.

— Нет. — волны прибоя накрывали его ступни, переливаясь, одавали холодком, и он все глубже зарывался в песок, погружался в этот запах моря, в ее волосы…

— И давно это у тебя?

— После близкого знакомства с темпераментными потомками Шамиля. — отстраненно ответил Павел.

— Расскажи.

— Это было в девяносто шестом. Вся моя группа погибла. Они думали, что убили всех. Но я остался жив. Для верности, они скинули все тела в пещеру. Меня забросали телами убитых. Все, что мне оставалось, это лежать, не шевелясь и слушать, как они потешаются. Затем они решили бросить гранату. Она разорвалась в нескольких метрах от меня. Вход в пещеру завалило камнями. Я не знал, сколько времени я там находился. В абсолютной темноте, среди тел моих убитых товарищей. Мне стало нехватать воздуха, я задыхался в этом каменном мешке. И вот тогда появился Голос. И он указал, словно путеводная звезда, путь к выходу. Я стал разбирать каменный завал час за часом, час за часом… Чем дольше я работал, тем больше у меня было воздуха… Наконец, под вечер я вылез из пещеры. Потом я отправился на их поиски. Ночью я прокрался в их лагерь, он оказался недалеко, в паре километров, и стал убивать… Часового я задушил. Затем я взял автомат и стал стрелять… одного, второго, третьего, четвертого! Когда я пришел в себя, я обнаружил, что уничтожил своими руками девятерых. Я был весь в крови, к оружию прилипли человеческие мозги. По сей день я помню это…

— Судьба, — тихо сказала Татьяна, глядя на волны. — судьба… судьба…

Павел молчал.

— И как часто ты слышишь этот Голос?

— Очень редко, — буркнул Павел. — обычно когда сильные переживания, стресс. Сны эти только сейчас появились. Тань, а ты в вещие сны веришь?

— Не-а! — Татьяна мотнула головой. — Я материалистка.

Тумасов вздохнул, приподнялся на локте и посмотрел на Татьяну. Она лежала ничком, распластавшись на песке.

— А вот есть какая-нибудь практическая польза от твоего Голоса? — Татьяна сняла кофту, оставшись в маечке с короткими рукавами, подчеркивавшими ее спортивное, крепко сбитое тело.

Павел помнил, как недавно напрягался под любопытными взглядами, шагая рядом с ней по пыльным и кривым улицам старого города. Граждане мужского пола оборачивались вслед Татьяне с однозначным интересом.

А может… прямо здесь — в безлюдном уголке дикого пляжа? Но… вспоминал Павел про топор, разрубающий кожу с татуировкой и — возбуждение гасло. Эх, море, море, прилив-отлив…

— Пользы? — задумался он. — Да никакой. Я как-то раз попросил его назвать выигрышные номера в ближайшем тираже «Русского лото», это лотерея в России есть такая. И что ты думаешь? Получил в ответ длинный ряд замысловатых формул, разгадать которые оказалось совершенно невозможно.

— Да ну тебя! — Татьяна встала, закатала широкие джинсы повыше колен, явно собираясь насладиться волнами прилива. — А не обратиться ли тебе к Балашову?

— Кто это?

— Это психиатр наш местный. Вместе с Эриком работает, в центральной горбольнице. Хороший специалист, между прочим.

Павел покосился на нее:

— Ты считаешь меня сумасшедшим?

— Сумасшедшим? Вовсе нет. Просто ты принимаешь все близко к сердцу.

Некоторое время они оба молчали. Потом Павел сказал:

— Давай пойдем купаться!

Татьяна стянула джинсы, оставшись в трусиках и маечке, Павел разделся до плавок. Они пробежали пару метров, ввалились в воду и поплыли в сторону от берега. Татьяна была прекрасной пловчихой, и в воде Павел ей, пожалуй, уступал.

— Никому тебя не отдам! — хрипло кричала Татьяна и щурилась сквозь соленые брызги.

Идеальная! — подумал Павел, зарываясь в горячий песок. А Татьяна улеглась на рядом на спину и раскинула руки. Павел уселся на песок и стал смотреть на нее. Он просто смотрел на Татьяну, и на душе у него становилось спокойнее. А она лежала на песке и глядела в небо. Павел поднял голову и тоже посмотрел на него. Небо было ясным, спокойным и бесконечно умиротворяющим.

А вечером они уже сидели в мастерской.

Татьяна поднялась со стула и подошла к ширме.

— А как тебе нравится вот это? — она вытащила довольно большое полотно в подрамнике, поволокла его за собой и подянла на мольберт так, что картина была обращена к Павлу задней стороной. Она заботливо смахнула с нее пыль кусочком марли, затем встала сбоку около картины и провозгласила хвастливым тоном, словно ведущий аукциона:

— Здесь ты видишь картину «Посетитель кафе».

С этими словами она повернула мольберт к Павлу.