Неконец

Сердце метнулось в пятки, хотя и знал, что Наташкина смена с утра — а вдруг?

— Полегче на поворотах, твоя живая — проорал на ухо шеф, когда Сергий прошёл перекрёсток на двух колёсах.

Подкатили, «муравья» пришлось оставить — толпа всё прибывала. Протолкались кое как — оказалось, им в одно место. Шеф сходу насел на Алексия и особенно Василия:

— Говорил я вам — не ворошите гадюшник! А теперь что делать будете? Что мы все делать будем?

Непробиваемый сотник неожиданно смутился и даже отодвинулся в проход между палатками. Алексий подхватил В. А. за рукав, сказал что-то негромко. Тот снизил напор, но продолжал что-то говорить. Парню было не до них — Наташка стояла у угла палатки и вид у неё был… нехороший в общем вид.

— Ты как, нормально? — вопрос совершенно дурацкий, но ничего лучше он придумать не смог.

— Как видишь цела! — неожиданно холодно ответила девушка. Сергий как на столб наскочил.

— Прости, я не на тебя, прости — и вдруг прижалась, зачастила, глотая слова:

— Машу убили ночью. Ножом, прямо под грудь. Выманили наружу, оттрахали и убили. Она же мне как сестра была, рассказывала всё, жить учила… А сама… саму… — и девушка наконец разревелась. Сергий стоял, крепко прижимая к себе вздрагивающую спину, чувствовал как растекаются по футболке слёзы и прикидывал, похоже ли это на растекающуюся кровь. Осознав, о чём он думает — вздрогнул. И понял, что прежняя жизнь кончилась.

Командиры тем временем о чём-то договорились, вновь вышли «в народ». С высоты своих без малого двух метров Алексий обвёл толпу взглядом, повернулся в сторону невидимой отсюда церкви, перекрестился. Над площадью повисла тишина, даже Наташка подняла разом покрасневшие глаза.

— Чего это он? — спросила еле слышным шёпотом у Сергия

— Не знаю. Ни разу о боге не заговаривал… — так же на ухо ответил он

— Люди русские — громыхнул Алексий — вы всё видели, всё слышали. Расскажите тем, кто сейчас не здесь… Я обещаю вам — эта тварь не будет жить! Обещаю — найдём и закопаем. В свиной шкуре, потому что своей у него не останется! — и атаман шарахнул пудовым кулаком в стенку палатки. Железный лист загудел, что-то звонко упало и разбилось внутри.

— Тише, покойница там! — зашикали в передних рядах.

— Да, тише! — согласился Алексий. — Только дурак мстит сразу, сгоряча. Потому сейчас — ступайте по домам. И мы все пойдём. Но жизни им — не будет!

— Что он делает? — снова зашептала Наташка — сейчас же все за колья схватятся!

— Всё он правильно делает. Побратимов две сотни, ну, две с половиной, а мужиков в посёлке тысячи четыре, если не пять.

— И что? Война?

— А что, милицию ждать что ли? Милиция сама не верит, что она есть — вон, смотри, сваливает — и действительно, участковый бочком выбирался из толпы. Никто на него и не смотрел.

— Ты никуда не пойдёшь! — раздельно выговаривая каждое слово, произнесла Наташка.

— То есть как не пойду? Если я сегодня не пойду — завтра они тебя так. И кого угодно, на выбор!

— Не пущу и всё!

— Да пойми ты, нельзя! Они тогда вообще ни во что нас ставить не будут, просто ходить и резать! И Машка мне тоже не чужая была — что, вот так взять и забыть?

— Ты что, не понимаешь? Они же специально сделали, чтобы вы толпой все побежали, как бараны! Какой убийца будет записки оставлять, да ещё с подписью? И со стихами этими — ты много от них стихов слышал вообще?

— Так, молодёжь, а ну тихо! — Алексий вроде бы отечески приобнял их, но сдавил жёстко — думаешь ты умная? Так найди ума промолчать! Коню ясно, что провокация. А вот какой конёк-горбунок мне нашепчет, что они там задумали, а?

— Командир, а давай их ко мне? Пригодятся — вмешался Андрей. Пацан вроде порулить не дурак, и девка с понятием.

— Да, пожалуй… Василий, отдашь бойца? Про девку не спрашиваю, так знаю, не отдал бы, да не твоя — не забыл поддеть первого сотника Алексий.

— Забирай. И девку забирай, я ориентацию сменил — с непроницаемым видом буркнул сотник.

— Это как?

— Да Самеда хочу, вот прямо кюшати нэ могу!

Столпившиеся вокруг побратимы дружно заржали.

— Он, может, такой же Самед, как я Пушкин — заметил Андрей

— А ты с ним что, детей крестить собрался?

— Ну, мало ли как ты его хочешь.

— Не мало, ой как не мало… — задумчиво протянул Василий.

— В общем, всем разойтись, не отсвечивать. В восемь вечера сотников и десятников жду в клубе, побеседуем — резюмировал Алексий, и отбыл.

Тётя Лена за неимением водки разливала наличествовавший портвейн, всем, кто подходил помянуть Машу, и сама напилась буквально в стельку. Наташка тоже не отставала — хотя до закалённой в боях с зелёным змием хозяйки ей было далеко, но она пила и пила, пока Сергий чуть ли не силой утащил её домой.