Неконец

Запах мысли какой-то. Порадовавшись этому, как встрече со знакомым, он продолжил чтение.

Читать — легко, это не разговорный язык, которым Петрович владел так себе, на троечку с хорошим минусом. А вот радость была недолгой, потому что сама статья была очень уж не радостной. Огромный вулкан, много тысяч лет спящий под знаменитым Йеллоустоунским парком, подавал очень недвусмысленные признаки скорого извержения. Кроме обычных данных сейсмографов, появились новые — резко упало электрическое сопротивление недр, изменилась картина прохождения сейсмических волн… Литосфера честно предупреждала — «иду на Вы». Но никто не верил. За статьёй следовали камменты — не все слова в них были понятны, видимо, американцы имели свой аналог «олбанскаго езыга», но общий тон уловить проблемы не составляло. Кто просто «ржунимагу», а кто-то, то ли поумнее, а то ли просто постарше, напоминал и о неслучившемся «втором пришествии Кракатау» в 2010, и о других несбывшихся прогнозах…

Впрочем, после непродолжительных переживаний профессор выбросил эти мысли из головы. Проблемы американцев его волновали мало. Слишком далеко, безнадёжно далеко они были от бывшего профессора из нищей страны. Только цена билета в один конец тянула на два его годовых дохода.

Сергий

Вечерний развоз в этот раз был больше обычного. Верный «муравей» просел до отбойников, несмотря на усиленные пружины. Но прицеп брать не хотелось, с прицепом не езда… Так что «экспедитор-универсал» осторожно влез на седло и отъехал от склада, старательно объезжая каждую неровность на раздолбанном асфальте. Маршрут известный — четыре точки в двух районах, оба района «белые», да и ямы все на дороге давно знакомы… Скучно даже, но ничего, на обратном пути, без груза, можно будет пошалить немного — благо ездить он умел и любил. И на двух колёсах, и на трёх… И Наташку покатать, если поедет.

Наташка, Сергий, вечер понедельника.

К концу смены неожиданно появилась хозяйка. Бегло посмотрела тетрадку, куда продавщицы вписывали покупки, но выглядела странно рассеянной. Даже переспросила, кому сегодня Наташка смену сдаёт, хотя такие вещи она не забывала никогда. Машка прискакала вовремя — она вообще была девушка обязательная, не то что вертихвостка Олька. «ТётьЛена» отсчитала Наташке её зарплату за прошедшую неделю, раз уж встретились, и пожелала всё сразу не промотать. Платила она, кстати, поменьше двух других владельцев торговых точек. Но лучше уж поменьше, чем с проблемами — да и не так просто устроиться на такое хорошее место. В общем, жизнь была прекрасна — впереди у неё ночь, день и ещё ночь и целая куча денег — двадцать пять тыров. Половину надо отдать матери, но и половина — тоже приятно. Можно даже в центр прокатиться — там хоть и не свой район, но нейтральный, почти безопасный — конечно, если во дворы не углубляться. Но что она, дура что ли малолетняя? Наташка на всякий случай зашла в тесную подсобку и растолкала деньги по разным карманам.

— Привет, Маш. Ты уже вышла или наоборот, уходишь? — послышался знакомый голос.

— Я — то вышла, а Наташка — ещё не ушла — правильно поняла смысл вопроса Машка. Хотя на вид она не сильно отличалась от подруг, но была из них самой старшей и считала, что видит их насквозь. В этом возрасте три года — целая жизнь, так что во многом так и было — нетрудно заметить и понять то, что сама буквально только что переживала.

— Привет, Серёжка! — как чёртик выскочила из подсобки Наташка, с удовольствием вешаясь на крепкую шею. Сергий не то чтобы был её парнем… но имел все шансы таковым стать.

— Ладно, выгружай товар и катитесь отсюда — прервала слишком бурное выражение чувств Машка. У неё самой с личной жизнью сейчас было «не айс», и хотя за подругу она была конечно рада… но идите же уже, изверги!

Наташка помогла оттащить коробку с чипсами и сухариками — от тяжёлых пивных ящиков парень её отодвинул — и уселась на самодельную вторую сидушку — попа в кузове, коленки в драных джинсах впереди. Мотороллер был одноместный, но давно «адаптированный» — случаи ведь разные бывают, так? Сергий со второй попытки завёл густо дымящий агрегат и они понеслись в тёплые летние сумерки. Девушка изо всех сил прижималась к нему и иногда повизгивала — не столько от страха, сколько в восхищении. Она тоже любила быструю езду. «Тише едешь — меньше русский».

Петрович, бортник-пасечник, всё ещё 31.07.

Несмотря на полный физических нагрузок день, заснуть никак не удавалось. Лезли в голову мысли всякие… Днём он их гнал, затыкал работой, обустройством хозяйства и всякими полезными вещами… Но не прикажешь голове не думать — тем более если столько лет как раз на это, на чёткое и ясное мышление ту голову тренировал… А подумать было о чём. Страна уверенно катилась в пропасть, и ни одной заметной силы не находилось чтобы ей помешать.