256 мин, 28 сек 2461
Защелкал фотоаппарат.
Прозвучало слово «убийство». Оно подействовало на Терентьева, как удар молнии. Он понял, что пора брать себя в руки и подошел к эксперту. Это была очень крупная и уверенная в себе баба, без каких бы то ни было эмоций делавшая свое дело. Ее вид подействовал на младшего лейтенанта отрезвляюще. Он тоже достал папку для протокола, вытащил ручку и взглянул на утопленника.
Это был мужчина невысокого роста. Совершенно голый. Он лежал на спине.
— Отлично выглядит, — как бы, между прочим, сказала Терентьеву эксперт. — Утонул этой ночью, не раньше. А ну переверните его на живот.
Ее помощник наклонился над трупом, взял его за плечи и перевернул.
— Так, — эксперт удовлетворенно хмыкнула, — на лицо пулевые раны. От пистолета. Стреляли на дальнем расстоянии. Тебя как зовут-то, молодой? Записывай, слышь? Ты чего застыл? Пиши. Я, что ли, за тебя писать буду?
Терентьев дрожащей рукой стал выводить какие-то каракули в протоколе, потом не выдержал, позвал Арсентьева и приказал ему заполнять протокол вместо него.
— Труп, наверно, в город увезут? — спросил он на обратном пути Егорова. Он его хоть и недолюбливал, но все равно считал более опытным в службе человеком.
— Туда. А сегодня вечером телек смотри. Покажут его портрет, может, его жена и признает.
Егоров засмеялся.
Терентьев отвернулся от него и стал смотреть в окно мчавшейся «Волги».
Прошло несколько дней, и младший лейтенант уже начал забывать про дело с трупом. Ему повезло: труп оказался безобидный. Он слышал про случаи, когда ребятам приходилось иметь дела с телами уже полуразложившимися, вздувшимися или расчлененными. Его труп, как сказала баба эксперт, был как огурчик — чистенький и свеженький. Только две маленькие дырочки в спине.
Впрочем, это уже дело уголовного розыска.
К несчастью, дело это оказалось для Терентьева совсем не чужим. Таким не чужим, что ближе не бывает. Дорого обошлась младшему лейтенанту ночная погоня за волком…
Все началось, когда его неожиданно вызвал к себе полковник Викторов, начальник областного отдела. Он сидел в кабинете вместе с майором Емельяновым, и, когда Терентьев вошел, они оба воззрились на него с нескрываемым любопытством.
Далее между ними произошел длинный и очень странный для Терентьева разговор, суть которого заключалась в том, что как показали данные различных проверок, человек, которого нашли в Волге несколько дней назад, был застрелен из пистолета Макарова. Далее проверка показала, что этот пистолет, из которого был убит найденный в реке мужчина, являлся табельным оружием с серийным зарегистрированным номером. Терентьев почувствовал, как у него из под ног начала уходить земля, когда полковник Викторов сообщил ему, что это его, младшего лейтенанта Терентьева, оружием был застрелен утопленник…
— А теперь, дорогой, — сказал, грузно садясь в кресло, полковник, — пока ты здесь среди своих, расскажи нам, как все это произошло и с каких это пор милиционеры стали отстреливать неизвестных мужчин.
Терентьеву нечего было сказать. Он не понимал, что с ним происходит, что ему говорят, и чего хочет от него добродушный полковник Викторов. Он смотрел на своих начальников взглядом, полным такого выразительного недоумения, что будь перед ним кто-нибудь другой, он бы никогда не поверил в тот бред, который про него несли. Но полковник Викторов и майор Емельянов были стреляные воробьи. Они не собирались верить честным глазам младшего лейтенанта. — Так, значит, ты не стрелял три ночи назад, если я тебя правильно понял? — спросил полковник Викторов.
— Так точно, стрелял, — подавленно сказал Терентьев. — Но я стрелял не в человека…
— Вот как? — полковник оживился. — А в кого же тогда?
— Так точно, товарищ полковник. Не в человека. Я стрелял в волка.
Полковник даже крякнул.
— В волка? В какого такого волка? Ты что нам голову морочишь?
— Никак нет. В волка. У нас же до сих пор тревога не свернута по поводу волка.
— Ага, кажется, начинаю понимать, — пробормотал полковник после того, как Емельянов что-то долго ему нашептывал. — Свидетели есть?
— Так точно. Рядовые Егоров и Арсентьев. Они были со мной, когда я стрелял.
Далее стражи порядка еще что-то долго говорили между собой. Вызвали Егорова и Арсентьева, допросили их и долго думали, что же все-таки произошло. И что это за мужик, которого нашли в Волге. Но этот вопрос так и остался неразрешенным. Зато у Терентьева, Егорова, Арсентьева и их начальников целый месяц болела голова по поводу ночных выстрелов.
Но этим история Терентьева только началась. Он с того дня, как узнал, что его пули убили незнакомого человека, затосковал и понемногу стал отключаться от происходящих вокруг него событий. Люди начали замечать за ним странности. Он стал заговариваться и нести разную чушь.
Прозвучало слово «убийство». Оно подействовало на Терентьева, как удар молнии. Он понял, что пора брать себя в руки и подошел к эксперту. Это была очень крупная и уверенная в себе баба, без каких бы то ни было эмоций делавшая свое дело. Ее вид подействовал на младшего лейтенанта отрезвляюще. Он тоже достал папку для протокола, вытащил ручку и взглянул на утопленника.
Это был мужчина невысокого роста. Совершенно голый. Он лежал на спине.
— Отлично выглядит, — как бы, между прочим, сказала Терентьеву эксперт. — Утонул этой ночью, не раньше. А ну переверните его на живот.
Ее помощник наклонился над трупом, взял его за плечи и перевернул.
— Так, — эксперт удовлетворенно хмыкнула, — на лицо пулевые раны. От пистолета. Стреляли на дальнем расстоянии. Тебя как зовут-то, молодой? Записывай, слышь? Ты чего застыл? Пиши. Я, что ли, за тебя писать буду?
Терентьев дрожащей рукой стал выводить какие-то каракули в протоколе, потом не выдержал, позвал Арсентьева и приказал ему заполнять протокол вместо него.
— Труп, наверно, в город увезут? — спросил он на обратном пути Егорова. Он его хоть и недолюбливал, но все равно считал более опытным в службе человеком.
— Туда. А сегодня вечером телек смотри. Покажут его портрет, может, его жена и признает.
Егоров засмеялся.
Терентьев отвернулся от него и стал смотреть в окно мчавшейся «Волги».
Прошло несколько дней, и младший лейтенант уже начал забывать про дело с трупом. Ему повезло: труп оказался безобидный. Он слышал про случаи, когда ребятам приходилось иметь дела с телами уже полуразложившимися, вздувшимися или расчлененными. Его труп, как сказала баба эксперт, был как огурчик — чистенький и свеженький. Только две маленькие дырочки в спине.
Впрочем, это уже дело уголовного розыска.
К несчастью, дело это оказалось для Терентьева совсем не чужим. Таким не чужим, что ближе не бывает. Дорого обошлась младшему лейтенанту ночная погоня за волком…
Все началось, когда его неожиданно вызвал к себе полковник Викторов, начальник областного отдела. Он сидел в кабинете вместе с майором Емельяновым, и, когда Терентьев вошел, они оба воззрились на него с нескрываемым любопытством.
Далее между ними произошел длинный и очень странный для Терентьева разговор, суть которого заключалась в том, что как показали данные различных проверок, человек, которого нашли в Волге несколько дней назад, был застрелен из пистолета Макарова. Далее проверка показала, что этот пистолет, из которого был убит найденный в реке мужчина, являлся табельным оружием с серийным зарегистрированным номером. Терентьев почувствовал, как у него из под ног начала уходить земля, когда полковник Викторов сообщил ему, что это его, младшего лейтенанта Терентьева, оружием был застрелен утопленник…
— А теперь, дорогой, — сказал, грузно садясь в кресло, полковник, — пока ты здесь среди своих, расскажи нам, как все это произошло и с каких это пор милиционеры стали отстреливать неизвестных мужчин.
Терентьеву нечего было сказать. Он не понимал, что с ним происходит, что ему говорят, и чего хочет от него добродушный полковник Викторов. Он смотрел на своих начальников взглядом, полным такого выразительного недоумения, что будь перед ним кто-нибудь другой, он бы никогда не поверил в тот бред, который про него несли. Но полковник Викторов и майор Емельянов были стреляные воробьи. Они не собирались верить честным глазам младшего лейтенанта. — Так, значит, ты не стрелял три ночи назад, если я тебя правильно понял? — спросил полковник Викторов.
— Так точно, стрелял, — подавленно сказал Терентьев. — Но я стрелял не в человека…
— Вот как? — полковник оживился. — А в кого же тогда?
— Так точно, товарищ полковник. Не в человека. Я стрелял в волка.
Полковник даже крякнул.
— В волка? В какого такого волка? Ты что нам голову морочишь?
— Никак нет. В волка. У нас же до сих пор тревога не свернута по поводу волка.
— Ага, кажется, начинаю понимать, — пробормотал полковник после того, как Емельянов что-то долго ему нашептывал. — Свидетели есть?
— Так точно. Рядовые Егоров и Арсентьев. Они были со мной, когда я стрелял.
Далее стражи порядка еще что-то долго говорили между собой. Вызвали Егорова и Арсентьева, допросили их и долго думали, что же все-таки произошло. И что это за мужик, которого нашли в Волге. Но этот вопрос так и остался неразрешенным. Зато у Терентьева, Егорова, Арсентьева и их начальников целый месяц болела голова по поводу ночных выстрелов.
Но этим история Терентьева только началась. Он с того дня, как узнал, что его пули убили незнакомого человека, затосковал и понемногу стал отключаться от происходящих вокруг него событий. Люди начали замечать за ним странности. Он стал заговариваться и нести разную чушь.
Страница
12 из 73
12 из 73