Полигон

Пока еще рано… Нужно увести жертву, чтобы она не попалась на глаза другим, прежде чем Нашига закончит.

— Твою мать… — Игорь с зажатым в опущенной руке степлером медленно двинулся в сторону от тропинки, продолжая воображаемый диалог. — А ты не пробовал? Нет… А он что? Но это же… Это ведь конец для нас обоих! Нам хана, ты слышишь?

Демон почувствовал, как напряжение сил жертвы достигло нужного ему порога. Он вытянул вторую руку и, не прекращая движения пальцев, протянул ее к Игорю, чувствуя упругую границу его биополя. Нет, еще немного.

Игорь устало опустился на траву. Вокруг него раскручивалась энергетическая воронка, тянущая из его тела тепло. Нашига встал напротив.

Человек размахнулся и забросил непонятную черную штуку далеко в кусты, стер рукавом хлынувшие слезы. Он был далеко от леса, от игры… Нашигу не интересовали подробности. На редкость послушная жертва, стоило дать ей приказ — и она сама построила свою иллюзию, немного непонятную для демона, только это не имело значения. Видимо, только что воспаленный разум жертвы вообразил себе самое страшное, что только может произойти. Важны не средства, а цель.

Игорь сглотнул, зажег сигарету, но, сделав пару затяжек, отбросил ее в сторону. Затем приставил к шее холодный металл степлера, глубоко вздохнул и нажал на скобу.

Глава 5

Вадик открыл обе дверцы кабины своей «газели», включил передачу, чтобы не мешал рычаг коробки, и сладко посапывал во сне, растянувшись на сиденье, ловя приятный сквознячок, продувающий кабину насквозь. Негромко наигрывала магнитола, Саша Васильев проводил свой «урок географии», и снилось Вадику, что плывет он с прекрасной светловолосой девушкой по одному из каналов прекрасного города Амстердама на ладье вроде той, что была нарисована на бутылке его любимого пива, а на веслах сидят закованные в цепи рабы, которым вместо барабана задает темп гитара. Инструмент, наигрывающий латинские мотивы, хрипел и дрожал от страсти в руках усатого мексиканского кабальеро.

В Амстердаме Вадику бывать не доводилось, поэтому канал в его сне был похож на речку Фонтанку, что в северной столице. Ну, в общем, какая песня — такой и сон. И танцуют они на носу ладьи что-то невыносимо испанское, девушка взмахивает руками, и с руки ее срывается браслет и летит в воду. Но не успевает он коснуться поверхности воды, как следом уже летит элегантный Вадик в белом костюме работы знаменитого модельера, хватает браслет и идет на всплытие… А всплыть не получается. Кто-то хватает его за ногу и начинает трясти, тянет на дно канала. Вадик смотрит вниз — а там посиневший и раздувшийся Игорь, который цепко его держит мертвыми пальцами. А ниже — еще игроки. И все мертвые, их волосы шевелит течение, а они тянут к нему свои разлагающиеся руки… И из всех складок одежды утопленников, из их глаз и ушей выплывают тысячи мелких черных змеек и плывут к Вадику с целью перекусить на халяву. Тут Игорь дергает особенно сильно, Вадик пинает ему ногой в лицо, и…

И Вадик с воплем проснулся. Не успев ничего понять, он попытался вскочить, но, въехав головой в рулевую колонку, пыл поумерил. Возле машины стоял игротех[15], потирая ушибленную грудь.

— Ты не припадочный часом? — спросил он, слегка морщась.

— Игорь где? — вопросом на вопрос ответил Вадик, стирая со лба испарину.

— В лесу Игорь. Только что по рации кричал, чтобы тебя будили и за опоздавшими отправляли, псих чертов…

Вадик, немного успокоившись, протер глаза, дрожащими руками прикурил сигарету и перебрался за руль. Тентованная «газель» сделала круг по лагерю, разворачиваясь, и направилась в лес. На прощание Вадик помахал девушке, стоявшей за прилавком «магазина».

Она была последним человеком, который видел Вадика живым.

Они шли по лесу и горели жаждой расправы. Обычные в общем-то люди, которых из-за очередных раздолбаев оторвали от собственных дел. Команда Мастерского Гнева шла навстречу «покойникам», которые пренебрегли своей святой обязанностью явиться в мертвятник, вместо этого веселая компания «трупов» скорее всего бухала спирт где-нибудь под кустом, наплевав на все игровые правила.

Такое иногда случалось на второй день игры, когда уже все завоевано, неприятельские армии разгромили команду-неудачника, вступать в игру и играть другого персонажа уже нет настроения и вообще пора уже отдохнуть. Но такое поведение сразу после начала граничило с наглостью.

КМГ выполняла свои обычные полицейские функции, то есть следила за тем, чтобы игроки соблюдали правила, не бегали в ближайшую деревню за крепкими спиртными напитками, а сбегав и употребив, вели себя, что называется, «в рамочках». И полномочия у этой игровой полиции были самые широкие — от начисления команде штрафов до изгнания с позором за пределы полигона. За непристойное поведение в не очень трезвом виде — а случаи такие хоть и редко, но бывали, — буяну могли и подправить физиономию.