217 мин, 57 сек 17649
Государь все это время продолжал работать в моей комнате, но теперь отлучался хотя бы по ночам.
Стоп! Когда я погибала от депрессии, он же… он же не уходил… Не спал три дня и три ночи?! Вообще?!
Я резко села на постели.
— Что случилось? Нехорошо? — спокойно спросил Государь, не отрываясь от документов.
— Нет-нет, нормально все. Так, вспомнилось…
Как только я поправилась, произошло еще кое-что неординарное.
— Нам нужно серьезно поговорить, — начал Государь с фразы, которой побаиваются, наверное, почти все здравомыслящие люди.
В этот момент я разглядывала стограммовые упаковки с разными сортами чая. Вздрогнула, зацепила тыльной стороной ладони молочный улун. Упаковка с мягким шуршанием упала на разделочный стол.
— О чем?
— О том, что тебе лучше перестать бегать по знакомым и выяснять, кто я и сколько живу.
Ну вот, приехали. Леха сдал? Подлец. Мерзавец. Я ему еще припомню.
— На моего секретаря злишься? — некромант усмехнулся.
Молчала. Отрицать глупо.
— Не стоит. Он ничего мне не говорил. Ведь я и про твоего соседа знаю. Как думаешь откуда?
Вопрос явно риторический. И слава богу. Мне нечего возразить на обвинения.
Государь сунул руки в карманы брюк и присел на подоконник. Разговор обещал стать долгим и непростым.
Однако пауза затягивалась. Мне нечего было сказать, не было козырей на руках. Одни проклятые шестерки и семерки. И Государь сделал первый ход. Как всегда, неожиданный и непредсказуемый.
— Я расскажу тебе, кто я.
Мне осталось лишь недоверчиво покоситься в сторону профессора.
— Зачем это вам?
— Скажу честно, не для того, чтобы душу облегчить, — криво усмехнулся он. — Мне нужно, чтобы ты прекратила расспросы.
— Кто-то может узнать о них, кое-что сопоставить и выйти на вас?
— Я тебе уже говорил, как ценю в женщинах ум?
Опять от ответа ушел. Как гладко! Ладно, я на лесть не падка. То ли угадала, то ли нет — не знаю.
— А где гарантия, что вы правду расскажете, а не лапши навешаете?
Государь запрокинул голову, чтобы рассмеяться, но сдержался. Только воздух из легких с силой выпустил.
— Не гарантийная мастерская. Гарантиями не занимаюсь.
Меня почему-то покоробил этот момент. Почувствовала обиду. Отошла от разделочного стола, пристроилась за обеденным, на стуле Государя — ближе к собеседнику — скрестила руки, ноги и насупилась.
— Почему вы уверены, что я сохраню наш разговор в тайне?
— Во-первых, слишком в тебе сильны благородные порывы. Как на первом курсе на Левиц окрысилась, сама-то помнишь?
Кивнула. Еще бы. Странно, что он помнит.
Профессор продолжал:
— Во-вторых, ты мне слишком благодарна. Благодарность в связке с благородством иногда творят такие чудеса, ты бы знала.
А ведь он прав. Я буду молчать, чтобы долг вернуть за свое спасение.
— Ну, вы и циник, — пробубнила я.
— Чем безмерно горжусь.
Не выдержала:
— Да вы просто изнемогаете от чувства собственного достоинства!
— Отнюдь. Это у тебя мания моего величия. Впрочем, подобное отношение даже льстит.
— Насколько успела заметить, мания вашего величия у всех, с кем я знакома.
Он задумчиво приподнял бровь, оценил, справедливы ли мои слова, хохотнул и кивнул:
— Пожалуй.
И добавил:
— Хорошо, уговорила. Не только расскажу — покажу.
— Как это?
Государь не спеша поднялся с подоконника, подошел ко мне:
— Давай руку.
Когда моя ладошка утонула в его руке, лишь спросил:
— Помнишь последний экзамен? Как попасть в прошлое другого человека?
В памяти тут же всплыло:
— Ладно, Александрова. Опишите процесс погружения в прошлое другого человека.
— Надо, стараясь не выпускать испытуемого из поля зрения, отождествить свое сознание с его сознанием и продвинуться по индивидуальному временному коридору до нужного момента в прошлом.
— Как располагается этот коридор относительно тела испытуемого?
— От шеи — вниз, за позвоночником. Чем ниже спускаемся, тем глубже погружение в прошлое.
— Но… но я не умею, — растерялась я. — Считывать информацию с чужого сознания мне никогда не удавалось.
— Тебе и не придется. Просто делай, как я говорю — и все получится.
Нервно сглотнув, я кивнула.
— Улови сознание в голове, отрешись от постороннего, наносного, — голос Государя зазвучал по-иному, уверенный тон начинал давить, подчиняя своей воле. — А теперь представь, что порезала пальцы.
Страница
61 из 64
61 из 64